Почему без население государство не может. Демографическая политика РФ. Демографическая и семейная политика. Общие признаки государства

Президент Института национального проекта «Общественный договор», завкафедрой прикладной институциональной экономики экономического факультета МГУ Александр Аузан пытается найти хоть какую-нибудь проблему, для решения которой нужно государство.

Попробуйте перевести русское слово «государство» на другие языки, например на английский. Вряд ли у вас что-нибудь получится. Ведь «государство» - это не «state», потому что «state» - это некое территориальное образование. Это не «government», потому что «government» - это «правительство». Это не «authority», потому что «authority» - это «власть». Государство - это все сразу. Отсюда возникает мощное искажение в русском общественном сознании. Задайте любому человеку вопрос: - Что может чиновничество? - Ой, да они ничего не могут! - Что может правительство? - Да они там только какими-то своими разборками занимаются! - А что может государство? - Государство может все! - Что должно делать государство? - Государство должно делать все! Потому что государство - это и чиновники, и правительство, и местные администрации, и граждане страны. А поскольку оно включает в себя всех, то и должно заниматься всем. Начиная с уровня языка, идет трансляция таких ценностей, которые не позволяют разобраться в вопросе.

Государство в России сакрализировано.

Но что если поставить вопрос самым страшным образом: а нужно ли вообще государство? Лет двести на него отвечали определенно: да, государство безусловно нужно - для того чтобы строить дороги, печатать деньги, обеспечивать порядок, а иначе кто будет всем этим заниматься? Двести лет для экономистов государство фактически было естественной монополией по производству общественных благ. Раз нужны общественные блага - значит, нужно и государство. Однако в последние десятилетия этот вопрос не имеет столь очевидного ответа. Дуглас Норт, замечательный институциональный экономист и нобелевский лауреат, как-то сказал: «По вопросу о необходимости государства для экономики суд удалился на совещание и пока не вернулся».

Почему вопрос вдруг оказался открытым, причем не только для экономики? Дело в том, что не только в российском, но и в мировом общественном сознании существовало множество мифов, связанных с государством. И в какой-то момент эти мифы стали проверять. Например, все великие английские экономисты - Давид Рикардо, Джеймс Миль, Джон Мейнард Кейнс - приводили один и тот же пример в пользу государства: если бы не правительство, кто бы строил в Англии маяки? А ведь нации нужны маяки - чем была бы Англия без судоходства? И вот еще один нобелевский лауреат, Рональд Коуз, пошел в архив Британского адмиралтейства и стал смотреть, кто же в действительности строил маяки. Выяснилось, что ни один маяк в Англии не был построен правительством. Кто их только не строил - гильдии капитанов, местные общины, корпорации судовладельцев, но только не правительство. Разумеется, потом маяки передавались в управление адмиралтейству, потому что всю систему необходимо было координировать, но само строительство было исключительно негосударственным. Коуз написал статью под названием «Маяк в экономической теории» и на этом поставил точку, не делая никаких глобальных выводов. Он просто показал, что двести лет люди исходили из неправильных фактов.

Еще один нобелевский лауреат, Фридрих фон Хайек, проверил, как обстоят дела с денежными системами. Выяснилось, что, разумеется, разные государства в разное время создавали свои казначейские системы денежных ассигнаций, но все они погибли. Денежные знаки, которыми мы пользуемся сейчас, - это так называемые банкноты, то есть системы частных расписок между банками. Стали смотреть на полицию, пожарную охрану, армию, и опять неоднозначные ответы. Кто создал современную систему уголовного розыска? Агентство Пинкертона в США - частное детективное агентство второй половины XIX века. Конан Дойль, конечно, придумал Шерлока Холмса, но именно в то время стало ясно, что расследованиями может заниматься отнюдь не только государственная полиция. Что же касается пожарной охраны, то она может быть государственной, может быть добровольной, то есть гражданской организацией, а может быть и страховой, то есть, по сути, происходящей от бизнеса. Частные армии сейчас на вполне законных основаниях существуют в России - у Газпрома, у Роснефти. А ведь есть еще частные армии, которые закон не разрешает.

Вывод, который можно из всего этого сделать, таков: если государство и нужно, то вовсе не для того, для чего считалось раньше. У государства всюду есть заменители. Любой вопрос, который решает государство, можно решить без его участия. Причем существует множество исследований и примеров, которые показывают, как это делается на практике.

Удивительная история произошла в Калифорнии в XIX веке. Присоединение этой территории к Североамериканским Соединенным Штатам совпало с открытием там золота, и в результате этого совпадения в течение 18 лет крупнейший штат США жил вообще без государственной власти. Происходило там вот что: приезжал назначенный из Вашингтона губернатор с федеральными войсками; через неделю он обнаруживал, что у него нет солдат - они разбежались мыть золото; он еще неделю управлял так, без солдат, а потом отправлялся мыть золото сам. Раза три федеральное правительство посылало в Калифорнию людей, но потом перестало - так же можно всю армию перекачать за государственный счет на золотые прииски. В таком режиме Калифорния жила с 1846 по 1864 год. Но это не было какое-нибудь первобытное общество.

Мы хорошо знаем по документам, как в этот период там решались вопросы собственности, каким образом люди закрепляли права на участки, как происходил суд. Когда жителям Калифорнии стало ясно, что нужна защита торговых путей и размещение денежных средств, штат сам сказал Вашингтону: присылайте вашего губернатора, уже можно. Но ведь почти 20 лет Калифорния жила без государства - и ничего страшного. Масса подобных примеров есть и в России - от староверских общин до обширнейших территорий, до которых центральное правительство попросту не добирается.

В общемировом масштабе довольно много случаев, когда люди прекрасно обходились и продолжают обходиться без государства. Классический пример - это китобойный промысел. Государства не могли его регулировать: во-первых, потому что все происходило в мировом океане, а во-вторых, потому что правительства попросту были очень далеки друг от друга и были очень разными. И ничего - китобои сами выработали систему правил для своего сообщества: как считать, кто загарпунил, кому принадлежит добыча и тому подобное. А ведь есть еще такие вещи, как интернет - криптоанархия, живущая в значительной степени без госрегулирования. Там есть свое, внутреннее регулирование, общественные блага в виде правил производятся, и это крайне плодотворная среда для появления инноваций, ведь она предполагает огромное количество схем и вариантов решения различных задач.

Надо менять саму постановку вопроса: если государство необязательно, то оно должно существовать по запросу - там, где оно сравнительно эффективнее остальных. Это, собственно, и называется общественным договором или социальным контрактом. Однако тут нет твердых формул, которые позволяют одинаково для всех решить этот вопрос. В разные периоды и в разных экономиках это будет разный спрос, и определяется он необходимым количеством общественных благ. Чем больше вам нужно общественных благ, тем больше вы делаете государства. Сравним, к примеру, ситуацию в Северной Европе и США.

В скандинавских странах огромное перераспределение налогов, государства там вроде бы много, но почему его много? Потому что на вопрос «Сколько мне нужно общественных благ?» - скандинавы ответили: «Много». Для этого нужно довольно много денег, а собрать их с помощью налогов легче, чем с помощью пожертвований или лотереи. А вот кто будет эти бюджетные деньги тратить на производство услуг - это уже другой вопрос. Может быть, их нужно передавать частным компаниям или некоммерческим организациям, и производить услуги будут они, а не государство. Скажем, в Нидерландах 17% ВВП создается некоммерческим сектором, потому что он наиболее эффективен в оказании бюджетных социальных услуг. В Скандинавии и Нидерландах государство во многом используется как машина для сбора налогов - это оно делает эффективнее. А с инвалидами и пенсионерами чиновники работают неэффективно, поэтому эти деньги должны от них перейти в аутсорсинг.

У американцев все устроено не так. Долгие века они говорили: «Мне от государства не нужно ничего, кроме обеспечения правопорядка. Я готов платить небольшие налоги, чтобы был правопорядок, а уж остальные проблемы - образование, здравоохранение и прочее - я решу сам». Так было до прихода Барака Обамы. Драматизм нынешней ситуации в США связан с тем, что Обама ломает традиционный социальный контракт. Он говорит: «Американцам нужно больше общественных благ». И потому не очень значительный, на первый взгляд, спор о том, например, насколько широка и обязательна должна быть система медицинского страхования, вызывает дискуссии по всей стране - происходит принципиальная перемена взгляда на то, что нужно от государства.

Не существует чисто либерального ответа: маленькое государство - хорошо, большое государство - плохо. Плохо - это когда государство не соответствует спросу на общественные блага. Потому что тогда начинается принуждение. Ведь у государства есть ровно одно конкурентное преимущество: еще Макс Вебер сто лет назад писал, что государство - это организация со сравнительным преимуществом в осуществлении насилия. Поэтому государство хорошо не тем, что оно заботится о людях, а тем, что оно эффективнее, чем кто-либо другой, может принуждать или угрожать. Именно поэтому его родной сестрой является мафия. Организованная преступность - это ближайший конкурент государства, потому что она тоже специализируется на применении насилия. Больше того, в подавляющем большинстве случаев государство возникало из организованной преступности. И только по прошествии времени оно было вынуждено вступать в определенный контракт с населением, а потом вертикальный социальный контракт превращался в горизонтальный, возникали демократические режимы, разнообразные методы контроля над государством и так далее.

Согласно неоинституциональной теории, государство выводится из модели так называемого «стационарного бандита». Это очень убедительно доказывали как исторически, так и математически Мансур Олсон и Мартин Макгир на примере Китая первой половины XX века. С 1899 года, когда началось восстание боксеров, до 1949 года, когда закончилось военное противостояние между коммунистами и гоминьдановцами, страна жила в состоянии непрерывных гражданских войн. В течение десятилетий по Китаю бродили воинские части - с генералами, но без правительств. Когда какой-нибудь полк захватывал город, обычно он грабил его дочиста, понимая, что никогда туда не вернется. Но вот некая воинская часть запирается конкурентами в городе, и солдаты понимают, что им там придется задержаться. Именно в этот момент начинается переход от модели бандита-гастролера к стационарному бандиту, который осознает, что грабить некоторую территорию ему нужно будет регулярно. А чтобы это можно было делать, нужно, чтобы люди, которые занимаются хозяйственной деятельностью, имели некоторые гарантии. Попадая в ситуацию запертого уезда, те же самые грабительские полки вынуждены создавать государственность - чтобы изымать свою ренту, они вынуждены создавать общественные блага в виде правил, правопорядка, судов.

Зарождение российской государственности, кстати, происходило ровно по этой модели - в роли стационарных бандитов выступали варяги. Впрочем, так далеко уходить в историю ради российских примеров вовсе не обязательно, достаточно вспомнить недавние события в Чечне. Вторая война там началась с конфликта между бандитом-гастролером по имени Шамиль Басаев, который говорил о необходимости продвижения на новые территории, и формирующимся стационарным бандитом - президентом Ичкерии Асланом Масхадовым, который говорил: нас все равно запрут федеральные войска, и нам на этой территории надо что-то сделать, чтобы тут можно было жить.

Теория Олсона-Макгира ставит и другой весьма интересный для современной России вопрос: как от режима стационарного бандита происходит переход к более цивилизованным формам государства? Вся история российской приватизации в терминах теории институциональной экономики выглядит так: группы интересов, приближенные к правительству или, говоря по-русски, использующие административный ресурс, делят активы. Когда все уже поделено, они оказываются перед развилкой. Первый путь - они могут захватывать активы друг у друга. Но это совсем не то же самое, что забирать активы у государства или у населения. Это война, это тяжело, это очень дорого. Второй путь - надо менять систему правил, и от тех правил, которые способствуют захвату, переходить к правилам, которые способствуют эффективному использованию ресурсов.

То, что происходило в России в 1999-2003 годах и что должно было произойти в 2008 году, мне представляется именно такой развилкой, когда те, кто захватил активы, начинают думать: так, чтобы их эффективно использовать, нужна автономная судебная система (потому что необходимо как-то защитить свои права собственности от новых претендентов), долгосрочные правила (потому что надо инвестировать), защита контрактов. И все это нужно, заметьте, тем людям, которые выросли из вполне бандитской ситуации. Однако олигархические группы в России повели себя по-разному. Если ЮКОС и, например, «Альфа-Групп» пытались предъявить спрос на некие новые правила, то другие группы осторожно оставались в прежней системе, и было понятно, что конфликт неизбежен. С одной стороны, ЮКОС произвел совершенно фантастическую операцию: он стоил $500 млн в 1999 году и $32 млрд летом 2003 года, то есть вырос в 60 с лишним раз, причем за счет перехода на новые правила, а не только за счет роста цен на нефть. А с другой стороны, как раз в силу этих изменений платить ренту чиновникам прежним способом он уже не мог.

В теории Олсона-Макгира есть одна оговорка: переход от одного типа социального контракта к другому происходит, только если не появляется новых голодных групп. Но в России 2003-2004 годов такие группы появились, и они начали новый передел. Передел закончился в 2008 году, и перед бывшими голодными группами встал ровно тот же вопрос об установлении новых правил. Однако кризис вызовет еще один передел: захватывать чужие активы во время стагнации не интересно, нужно, чтобы стагнация подошла к концу - тогда и завершаются переделы

На прошлой неделе, я принял участие в конкурсе “Золотое Будущее Югры”. Это конкурс, который проводится в Ханты-Мансийском автономном округе, под патронажем губернатора. Его цель – выявить одаренных молодых людей и привлечь их к реализации социально-экономического развития округа в 21 веке.

В этом конкурсе, я представлял свой проект: “Книгу о личных финансах и эффективном управлении семейным бюджетом ”. Цель данного проекта – повысить уровень финансовой грамотности населения. К сожалению, я не прошел в следующий этап конкурса. Одной из причин, по которой я туда не попал, на мой взгляд является то, что государству не выгодно иметь финансово образованное население .

А если вы посмотрите на состав жюри, точнее на должности этих людей, то вам все станет ясно:

Как видно из должностей, это явно не последние люди в нашем городе. Из чего можно предположить, что члены жюри имеют хорошие доходы, которые не позволяют им думать о том, чтобы заниматься ведением .

В финал вышли проекты, которые были гораздо слабее, как по социальной значимости, так и по нужности и необходимости, финансовой обоснованности. Первые места заняли проекты, связанные с нефтяными разработками. С одной стороны понятно, живем ведь в нефтяном краю. А с другой, возникает вопрос: “Нефтяники сами регулярно проводят аналогичные конкурсы, семинары и конференции. Так зачем их еще и здесь продвигают? При чем, с явно слабыми проектами?”

Ответ простой: Государство готовит удобных для себя людей . Оно учит их работать за несколько долларов в час, работать на государство или на людей, которым выгодно иметь рабочую силу, готовую отдать 40 лет на осуществление чужих целей, а не своих собственных.

Ведь по сути, любая книга по личным финансам, учит людей правильно распоряжаться своими деньгами, для того, чтобы уметь делать накопления, правильно их инвестировать и становится финансово-независимыми людьми не к 50-60 годам, а к 40-45.

Что будет делать государство, когда большинство людей научатся понимать суть экономических и финансовых процессов? Когда люди будут разбираться в различных финансовых махинациях нашего правительства и чиновников на местах?

“…Государству не нужны люди, разбирающиеся в финансовом плане своей жизни. Ему нужны люди, разбирающиеся в финансовом плане предприятия и работающие за скромное вознаграждение. Большинство людей не знакомы с наукой финансового процветания, поэтому они не могут обучить этому своих детей. В результате, поколение за поколением, люди остаются в неведении о том, что есть такое чудо, как Система свободного предпринимательства и Система создания активов.

Государство приучило людей к тому, что для того, чтобы стать преподавателем или инженером, необходимо отправиться на обучение в университет. И будут находиться в состоянии ступора в тот момент, когда вы спросите: “А где научиться быть богатым?” В лучшем случае, они спросят у вас: “А разве этому учат?”

Поэтому, я понял для себя, что нельзя полагаться на государство, на пенсию, на работодателей. Можно полагаться только на свои собственные силы. Именно поэтому и выбрал для себя в качестве альтернативы обучение у успешных людей.

Много путаницы возникает при разговоре о государстве, даже если мы станем рассматривать критику, а не апологетику государства. Источников путаницы несколько, и один из главных - неумение различать государство и людей. Государство не есть совокупность граждан, но так же государство не есть совокупность людей, работающих в госаппарате. Государство есть определённая социальная властная структура, которая опирается на действия людей, но не сводится к ним. Каждый чиновник, начиная с главы государства, есть исполнитель государства, но он не является его частью. Система и структура предшествуют человеческим действиям, и подвергаются изменению вследствие действий. Но большая часть действий в последние века направляется государством, а потому государство почти не испытывает неожиданных негативных (для него) влияний. Мы имеем перед собой государства, но уже нет стран, народов, культур. Структура довлеет, она победила все остальные факторы. По сути дела государство есть начальная, исходная форма цивилизации. Государство не возможно без городов, и город всегда есть центр государства. При своём расширении государство строит всё новые города. Государство стремится к расширению, что толкает его к экспансии. Да, осуществляют эту экспансию люди, но они не понимают, что ими движет, включая правителей и инициаторов захватов и войн. Устойчивость государственной системы и её успешное функционирование опирается на то, что цели людей могут до определённого момента хорошо согласовываться с интересами государство, хотя бы по видимости.

Все государства стремятся не только к захвату, но и к объединению. И в том и в другом случае происходит укрупнение и усиление государств. Этот процесс неуклонно продолжается, вылившись в глобализацию. Даже если государство прекращает расти и развиваться, и при этом ставит предел действиям других государств - это ничего не меняет в общем ходе истории. Объединение государств неуклонно продолжается, пусть и неявно. Присоединять одно государство к другому сейчас намного проще, чем сто лет назад. Нас не должна обманывать временная стабильность. Но не задуматься над её источником мы не можем. При расширении цивилизации государственные границы перестают ей мешать. Европа уже почти стала единым государством. Позже, после интеграции, может даже сохраняться видимость автономии. Противостояния государств постепенно будут отходить в прошлое, так как исчезла их причина. Одно дело столкновение цивилизованного государства с нецивилизованным обществом, и другое дело - столкновение двух государств в пределах цивилизации. Если раньше государство являлось зародышем цивилизации и средством расширения цивилизации, то теперь государство стало одним из лиц цивилизации, одной из основных форм. Существование международных законов, ограничивающих действия национальных государств, указывает на снижение мировой роли государства, возможно временное снижение (образование всемирного государства, что будет означать выдвижение его роли вновь на первое место). И всё же из всех социальных феноменов мы должны обращать внимание в первую очередь именно на государство. Это самый важный фактор истории и уникальный социальный феномен, который можно наблюдать. Цивилизация не менее реальна, но это уже другой уровень обобщения, мы не воспринимаем цивилизацию напрямую. Чтобы понять цивилизацию, нужно изучить государства.
То, что государство структура и Система, не должно заслонять роли отдельных
людей. Не буду говорить "выдающихся", потому что имеет значение прежде всего пост, а не достоинства человека. И талантливые правители и бездари влияли на исторический процесс. История человечества есть история государств и людей. Нельзя государство отделить от людей, потому что его существование, развитие, работа поддерживались людьми, часто ценой жизни. То есть, мы имеем два явления, но одно тесно связано с другим. Государство не может существовать без людей и без их лояльности. Умные анархисты поэтому не призывали к свержению правителей и сокрушению господствующего строя, а показывали, что наилучший путь состоит в подрыве лояльности граждан. Иначе говоря, человек по своей воли и исходя из своего решения, перестаёт быть гражданином. Если большинство не поддержит государство, то государство рухнет само без всякой помощи. Революции сменяют один режим другим, безвластие начинается с игнорирование и непризнания государства. От того, что я родился на территории этого государства в качестве ребенка его граждан - вовсе ни к чему меня не обязывает. Своей нелояльностью человек не разрушает государство, но подрывает его основы. Да, законы и насилие вынуждает нас быть лояльными. Но когда-нибудь большинство из людей поймёт, что государство не заслуживает поддержки и о людях не заботится (иначе говоря, заботится по-своему). Государство стоит на людях и их действиях, и перестанет существовать, когда этой поддержки не будет. Однако пока существует цивиизация, не исчезнет и государство. Всё зашло слишком далеко, и возможность уничтожения государства через нелояльность превратилась из действительной возможности в умозрительную. Сейчас этот наилучший способ разрушения государства уже не сработает. Люди разобщены и придерживаются разных ценностей. Меньшинство может противостоять Системе лишь выйдя из неё.
Есть ли смысл улучшать государство, способствовать его лучшей работе? Для меня - нет, мне улучшение и усиление государства представляется делом античеловеческим. Чем лучше функционирует государство - тем хуже людям, живущим в нём и даже вне его. А потому все жалобы на плохую работу госслужб нелепы, если вы только не враг людей. У кого есть сомнения - советую посмотреть "Бразилию" Гиллиама (1985), должно помочь их (сомнения) развеять. Все, кто попадает в жернова государства, надеются лишь на то, что и у этой Мегамашины бывают сбои и ошибки. Мечтать о совершенном государстве - почти тоже, что мечтать о полном истреблении людей. Конечно, не каждый государственник - фашист. Но примечательно, что все фашисты - государственники. Надеюсь, кто нибудь когда-нибудь соберется мопоставить деяния Цинь Шихуанди, первого императора Китая, и Гитлера. Сходство поразительное, чего только стоят костры из книг в том и в другом случае. Хотя легизм и фашизм - не тождественные идеологии, но близость их несомненна. Легизм - это идеология, на которую опирался Цинь Шихуанди, если кто не знает. И также не случайно для укрепления и развития русского государства больше всего сделали жестокие правители, принёсшие горе народу: Иван Грозный и Пётр Первый. То, что кажется парадоксальным и вызывает споры о двойственности роли личности правителей (будь то Наполеон или Сталин), происходит от непонимания сущности государства. Бесчеловечность строителей государства полностью логична. Отсюда можно предположить (логика не даёт права делать вывод), что и стремящийся к усилению государства невольно начинает вредить людям. Всем людям, а не только некоторым.
Даже если мы не можем унитожить государства как системы общественного устройства, даже если мы не можем изменить образ мыслей большинства и убедить их перестать поддерживать государство, у нас остаётся неучаствовать самим в поддержке государства. Чем больше людей не поддерживают государство, чем больше людей объединяться на негосударственныхз началах, тем больше перспективы выживания человечества. Принимая государство, человек с неизбежностью принимает всю Систему цивилизации и теряет любые шансы остановить разрушение природы и деградацию человечества, какие бы идеалы он ни проповедовал на словах. Каждому гуманисту или любители природы говорят: у нас есть законы, есть легальные способы отстаивания своих интересов - пользуйтесь ими. И как только все несогласные начинают идти в русле, указанном государством, их деятельность теряет всякий смысл. Нужно ли ходить на митинги, разрешенные властью? Пожалуй, если только вы поддерживаете государство. Разрешенный государством анархический (к примеру) митинг работает на пользу государства.
Влияние государства сказывается во всём и регламентирует каждый наш шаг. Пропаганда и идеология лишь потому бывают успешными, что главная сила государства вовсе не в них. Сегодня наш дом, работа, заработок, отношения - всё происходит при посредстве и при вмешательстве государства. Государство уже сотни лет как перестало быть только структурой. Эта структура обросла "мясом" и "мышцами". Я могу себе представить, как вымирает (от какой-либо новой неизлечимой инфекционной болезни) всё население государства, и однако государство продолжит своё существование. Новое население придёт на место старого, а Система останется. И такой вот бесчеловечной машине служит большинство, причём служит искренне, а порой и жертвенно. Давно пора начать раскрывать людям глаза на сущность государства, на то, какие плоды порождает его развитие. Иллюстративного материала предостаточно.

Государство на протяжении своего исторического развития не остается неизменным: изменяются его дели, задачи, функции и пр.

Однако можно выделить общие признаки, свойственные всем государствам прошлого и настоящего. 1,

Государство обладает территорией.

На территории государства проживает население данного государства. Государственная власть распространяется на всю его территорию. 2,

Не может существовать государство без населения. Население - это человеческое общество, которое проживает на территории данного государства. Население государства может состоять из одного народа или быть многонациональным, Государственная власть распространяется на все население страны (государства). 3.

Государство обладает специальным аппаратом управления обществом, который составляют государственные органы. Эти органы постоянно занимаются управлением обществом. Особую роль в системе государственных органов всегда занимали органы, осуществляющие принудительные функции (армия, милиция, тюремные учреждения и т.п.). 4. Наличие системы права. Без права государство не может надлежащим образом руководить обществом. Право позволяет государству делать свои веления общеобязательными для всех лиц, проживающих на его территории. 5.

Государство обладает суверенитетом. Суверенитет - это верховенство и независимость государственной власти гго отношению к любым лицам н организациям внутри общества, а также в области межгосударственных отношений. Верховенство государственной власти означает, что государство самостоятельно решает все вопросы жизни общества внутри страны. Независимость - означает самостоятельность государства в межгосударственных отношениях. 6.

Налоги. Налоги - это обязательные и безвозмездные платежи, уплачиваемые налогоплательщиками в бюджет, в установленных размерах и в определенные сроки.

Налоги необходимы для содержания государственного аппарата и осуществления государством своих функций. j ПРИЗНАКИ ГОСУДАРСТВА j Территория » Население I Государственный

аппарат Право Суверенитет f і Налоги

На основании перечисленных признаков можно сформулировать понятие государства*

«Государство - это единая политическая организация об- Теория государ сгвд

щества, которая распространяет свою власть на все население в пределах территории страны, издает юридически обязательные веления, имеет специальный аппарат управления и принуждения, обладает суверенитетом»1.

§ 7. Сущность государства

Определить сущность государства - означает выяснить, почему общество не может существовать без государства. Государство существует на протяжении длительного времени и во все времена оно служило, прежде всего, средством организации жизни общества. Государство выражает и защищает интересы членов общества: как личные, так и общие.

Если марксистское определение сущности государства сводилось к тому, что государство есть машина для угнетения одного класса другим, т. е. государство выражало и защищало интересы экономически и политически господствующего класса, то в настоящее время представления о сущности государства изменились. Государство превратилось в силу, служащую интересам всего общества, в средство примирения социальных конфликтов и противоречий.