Предложения с тропами примеры. Основные виды тропов. Тропы как стилистические средства в русском языке

Метафора (от греч. metaphora – перенос) – употребление слова, обозначающего какой-нибудь предмет (явление, действие, признак), для образного названия другого объекта, сходного в чем-либо с первым. Это переносное название «по сходству», создающее художественный образ. В метафоре всегда проявляется совмещение и взаимодействие различных обозначаемых реалий, поэтому она многопланова. Представляя собой, как правило, сжатое в одно слово сравнение, метафора обычно строится на потенциальном семантическом сдвиге, с опорой на языковые традиции и речевой опыт говорящего. Она «отвергает принадлежность объекта к тому классу, в который он входит, и включает его в категорию, к которой он не может быть отнесен на рациональном основании» (6).

Ни один из писателей или поэтов не обходился без использования в художественном тексте метафор. Высокий их процент говорит о степени владения искусством слова. Аристотель в «Поэтике» справедливо утверждал: «Важнее всего быть искусным в метафорах. Только этого нельзя перенять от другого – это признак таланта».

Большим мастером поэтической метафоры был И.С. Тургенев. Вот характерный пример из рассказа «Бежин луг»:

Я... увидел далеко под собою огромную равнину. Широкая река огибала ее уходящим от меня полукругом; стальные отблески воды, изредка и смутно мерцая, обозначали ее теченье... Еще нигде не румянилась заря, но уже забелелось на востоке... Не успел я отойти двух верст, как уже полились кругом меня... сперва алые, потом красные, золотые потоки молодого, горячего света...

Примечание . Отсутствие метафор «не означает отсутствия выразительности художественного произведения. Классический пример – стихотворение «Я вас любил…» А.С. Пушкина» (52, с.45).

Метафора бывает не только одиночной (простой), но может развиваться в тексте, образуя целые цепочки образных выражений: Отговорила роща золотая березовым, веселым языком (С. Есенин). Такое нанизывание новых метафор, связанных по смыслу с первой, называют развернутой метафорой. «Развернутые метафоры привлекают художников слова как особенно яркий стилистический прием образной речи» (24, с.135). Образец индивидуально-авторского разввернутого метафорического уподобления огня животному находим у А.М. Горького, который достигает исключительного своеобразия картины лесного пожара с его стихийной разрушительной силой, вызывая представление о нашествии, плясках и играх фантастических зверей:

А ночью лес принял неописуемо жуткий, сказочный вид: стена его выросла выше, и в глубине ее, между черных стволов, безумно заметались, запрыгали красные, мохнатые звери. Они припадали к земле до корней и, обнимая стволы, ловкими обезьянами лезли вверх, боролись друг с другом, ломали сучья, свистели, гудели, ухали, и лес хрустел, точно тысячи собак грызли кости. Бесконечно разнообразно струились фигуры огня между черных стволов, и была неутомима пляска этих фигур. Вот, неуклюже подпрыгивая, кувыркаясь, выкатывается на опушку леса большой рыжий медведь и, теряя клочья огненной шерсти, лезет, точно за медом, по стволу вверх, а достигнув кроны, обнимает ветви ее мохнатым объятием багровых лап, качается на них, осыпая хвою дождем золотых искр; вот зверь легко переметнулся на соседнее дерево, а там, где он был, на черных, голых ветвях зажглись во множестве голубые свечи, по сучьям бегут пурпуровые мыши, и при ярком движении их хорошо видно, как затейливо курятся синие дымки и как по коре ствола ползут, вверх и вниз, сотни огненных муравьев. Иногда огонь выползал из леса медленно, крадучись, точно кошка на охоте за птицей, и вдруг, подняв острую морду, озирался – что схватить? Или вдруг являлся сверкающий, пламенный медведь-овсяник и полз по земле на животе, широко раскидывая лапы, загребая траву в красную огромную пасть.

Парадом развернув

моих страниц войска,

Я прохожу

по строчечному фронту.

Стихи стоят

свинцово-тяжело,

Готовые и к смерти,

и к бессмертной славе.

Поэмы замерли,

к жерлу прижав жерло

нацеленных

зияющих заглавий.

любимейшего род,

рвануться в гике,

кавалерия острот,

поднявши рифм

отточенные пики.

При создании цельного художественного образа обычное употребление слова благодаря его образному осмыслению часто становится основой разветвленной, многоплановой метафоры, способной охватывать, как бы пронизывать весь текст. Изображение делается «колеблющимся», подвижным, а восприятие – творческим, эстетически переживаемым. Именно так обстоит дело с глаголом надевать и связанными с ним по смыслу словами в стихах для детей «Не забудь» А. Вознесенского. В первой строфе этот глагол употреблен в своем основном (прямом) значении (надевать трусы, майку, спортивную форму, джинсы, пиджак, пальто и т.д.):

Человек надел трусы,

майку синей полосы,

джинсы белые, как снег,

надевает человек.

Человек надел пиджак,

на него нагрудный знак

под названьем «ГТО».

Сверху он надел пальто.

Процесс «одевания» человека предстает далее как фантастический, а сам глагол надевать , получая в контексте нетипичную сочетаемость, становится основой метафор. Процесс «одевания» воспринимается уже не только в обычном, но и в фигуральном, переносном смысле как обрастание вещами, всем созданным на земле, покорение космоса:

На него, стряхнувши пыль,

он надел автомобиль.

Сверху он надел гараж

(тесноватый - но как раз!),

сверху он надел наш двор,

как ремень надел забор,

сверху наш микрорайон,

область надевает он.

Опоясался как рыцарь

государственной границей.

И, качая головой,

надевает шар земной.

Черный космос натянул,

крепко звезды застегнул,

Млечный Путь – через плечо,

сверху – кое-что еще...

Но дальше из текста мы узнаем, что человек забыл о времени. Бытовое представление об оставленных где-то дома часах перерастает в символическое Время, имеющее глубокий философский, гражданский, гуманистический смысл как воплощение лучших идеалов человечества:

Человек глядит вокруг.

у созвездия Весы

он вспомнил, что забыл часы.

(Где-то тикают они

позабытые, одни?..)

Человек снимает страны,

и моря, и океаны,

и машину, и пальто.

Он без Времени – ничто.

Совмещение двух указанных планов – прямого и переносного, иносказательного – создает в последней строфе стихотворения подтекст нравоучительного содержания:

Он стоит в одних трусах,

держит часики в руках.

На балконе он стоит

и прохожим говорит:

«По утрам, надев трусы,

НЕ ЗАБУДЬТЕ ПРО ЧАСЫ!»

Метафоры могут быть однозначными (утро года [А.С. Пушкин] – весна) и допускающими различные толкования, в том числе с весьма отдаленными от предмета речи и трудноопределяемыми абстрактными ассоциациями: И только высоко, у царских врат // Причастный тайнам, плакал ребенок // О том, что никто не придет назад [А. Блок], Словно я весенней гулкой ранью // Проскакал на розовом коне [С. Есенин], Русь – поцелуй на морозе [В. Хлебников], Осень. В небе жгут корабли [Ю. Шевчук] и т.п. На основе однозначных метафор строятся аллегории (см. ниже). Неоднозначные метафоры по своей природе очень близки к символу (см. ниже), так как содержат скрытое сравнение.

В художественно организованной речи нередки скрытые метафоры, которые во многом совпадают с понятием «внутренняя форма художественного слова», введенным в научный оборот Г.О. Винокуром (см. выше главу «Язык художественной литературы»). Скрытая метафора содержится в названиях многих произведений: «Осень» Е.А. Баратынского, «Дым», «Новь» И.С. Тургенева, «Обрыв» И.А. Гончарова и др. (См. об этом подробнее: 84, с.118).

Различают два основных типа: метафоры языка и метафоры речи (стиля). Первым, кто противопоставил их и показал всеобщую метафоричность языка, был французский лингвист Ш. Балли (см. 8).

Языковая метафора – это «вторичная косвенная номинация при обязательном сохранении семантической двуплановости и образного элемента» (46, с.325): поток информации, разгорелся спор, мысли разбегаются, тучи разошлись, железная дисциплина, замороженные вклады и п. Языковая метафора заложена в самой природе языка, ее мы воспроизводим и воспринимаем автоматически. Она отражает объективно существующие в сознании всех носителей языка предметно-логические связи. Можно выделить следующие виды метафорического переноса языковых значений: по качеству (холодный ветер – холодное сердце, острый нож – острое слово ), по цвету (изумрудная брошь – изумрудная трава ), по форме (гребень для волос – гребень горы ), по месту (нос человека – нос корабля ), по функции (мчится конь – мчится время ), по различным ассоциациям (солнечный луч – солнечное настроение, вчерашний день – вчерашний суп, тупой угол – тупой человек ). Как видим, во многих случаях метафорические значения стали настолько общеупотребительными (вчерашний суп, гребень горы, нос корабля и т.п.), что их образность уже практически стерта, так как не ощущается слушающими или говорящими. Следует также отметить, что одно и то же слово в зависимости от акцентирования различных его признаков способно выступать в разных метафорических значениях: золотое кольцо – золотые волосы (перенос по цвету) – золотые руки (перенос по качеству); черный карандаш – черное озеро (перенос по цвету) – черная душа (ассоциативный перенос). Возможно совмещение нескольких образных значений: свинцовые тучи (перенос по цвету и качеству).

Если языковая метафора анонимна, носит системный характер и выполняет номинативную и коммуникативную функции, то речевая метафора отражает индивидуальный взгляд на мир, т.е. субъективна, окказиональна, внесистемна и уникальна. Она имеет ярко выраженную эстетическую направленность. Наиболее исследованной сегодня остается художественная речевая метафора, которая впервые описана и классифицирована в «Поэтике» Аристотеля. На эту типологию до сих пор опираются почти все исследователи. При всем многообразии и своеобразии художественных метафор они, как и языковые метафоры, осуществляются по определенным моделям. О.Н. Емельянова выделяет в обобщенном и схематизированном виде следующие типы метафорических переносов:

· предмет > предмет (водопад слез, лавина писем, копна волос, россыпь звезд );

· предмет > человек (котелок «голова», варежка «рот», поток посетителей, море демонстрантов );

· предмет > физический мир (каскад звуков, град ударов, волна света, стена огня, веер лучей );

· предмет > психический мир (звезда счастья, бездна горя, болото невежества, гранит науки, камень на душе, облако печали );

· предмет > абстракция (жемчужина поэзии, вагон времени, осколок прошлого, крупица пользы );

· животное > человек (баран – бестолковый, жук – плутоватый, медведь – неуклюжий, змея – коварная, щенок – неопытный);

· человек > человек (барин – о ленивом, актер – о притворщике, ангел – о чистом, светлом человеке);

· физический мир > психический мир (взлет самолета – взлет творческой мысли, фантазии; искра костра – искра любви, таланта; крушение поезда – крушение надежд, планов );

· животное > предмет (чешуя водной поверхности, перья мороза, пушинки снега );

· животное > животное (ну и бегемот – о коте, орел – о коне, лиса – о кошке и под.);

· животное > психический мир (когти тоски, страха; стая воспоминаний; рой впечатлений );

· человек > животное (барин, вельможа – о животном);

· физический мир > мир человека (взрыв аплодисментов, вспышка болезни, шквал оваций );

· физический мир > человек (огонь – о горячем человеке, слякоть – о бесхарактерном). [См. 46, с.326.]

Разные эпохи и различные литературные направления выдвигали свои требования к метафоре. Так, для поэтических текстов В.А. Жуковского характерны метафоры с не поддающимся точному определению отвлеченным значением (Цвет жизни был сорван, увяла душа ), что обусловлено прежде всего задачами романтизма: выразить в поэзии субъективное чувство автора, его «высокомерные мечтанья». В произведениях А.С. Пушкина и Е.А. Баратынского метафоры имеют уже более конкретное жизнеутверждающее содержание: В душе настало пробужденье; В них скромных граций торжество , Звезда пленительного счастья и т.п. В метафорах поэтов и прозаиков 2-й половины XIX века степень отрыва переносного значения слова от нормативного меньше, чем у предшественников. Авторские метафоры Н.А. Некрасова, А.В. Кольцова, А.А. Фета глубоко мотивированы и вместе с тем индивидуальны и оригинальны. В поэзии XX века возрождается употребление развернутых метафор и существенно меняется характер одиночных метафор: увеличивается разнообразие как их самих, так и контактирующих с ними эпитетов, что в совокупности способствует созданию цельного образного впечатления, подобного восприятию картины художника.

Метафора стала стилеобразующей основой многих фразеологизмов (разинуть рот, смешать карты, след простыл ) и таких малых фольклорных жанров, как пословица, поговорка, загадка. Одна из глав книги С.Г. Лазутина «Поэтика русского фольклора» названа «Метафора – душа загадки», поскольку в этом жанре концентрируется образное мышление народа и тонким остроумным намеком выражаются очень точно подмеченные черты сходства между предметами и явлениями: …сквозь землю прошел – красную шапочку нашел; Сидит дед во сто шуб одет, кто его раздевает – тот слезы проливает; Разноцветное коромысло над рекой повисло и др.

К сказанному о метафоре следует добавить, что ее образный ореол очень зыбок и недолговечен, поскольку может сохраняться лишь при условии редкого индивидуально-авторского использования. Во всех случаях массового употребления метафора как троп рано или поздно исчезает (феномен стертой или «мертвой» метафоры). Так, давно погасла образность в сочетаниях спинка (или ножка ) стула (или кровати ) подошва (или гребень ) горы , глазное яблоко, рукав реки, вуаль рояля и т.п. Полустерт и ослаблен образный элемент и эстетический потенциал в так называемых риторических метафорах, употребляемых многими авторами и ставших литературными штампами, клише: паутина лжи, закат жизни, заря юности, полет фантазии, кумир публики, цветы красноречия, душа общества, восходящая звезда, жемчужина поэзии и п. (хотя лишенные вычурности, наименее яркие штампы в известной мере допустимы и удобны как ходовые обороты речи, граничащие с фразеологией). На искушенного читателя сегодня уже не произведет впечатления метафора золотая осень (или золото листьев, золотой наряд деревьев ), которая когда-то так была так свежа и удачна у А.С. Пушкина: в багрец и золото одетые леса . Следовательно, непременные спутники истинной метафоричности и признаки подлинно поэтического произведения – необычность и новизна художественного образа. Стилистические метафоры призваны создавать яркую неповторимую образность изображаемого и одновременно выражать авторскую оценку, они должны быть своего рода открытиями, способными выявлять спрятанное от поверхностного взгляда сходство между предметами и вызывать разнообразные дополнительные представления, побочные ассоциации, сопровождаемые высокими эмоциями.

Как подвиды метафоры принято выделять катахрезу и симфору.

Катахреза (от греч. katachrēsis – злоупотребление, неправильное употребление слова) – метафора, не ощущаемая как стилистический прием, т.е. или слишком привычная («ножка стола», «красные чернила»), или, чаще, слишком непривычная, ощущаемая как недостаток (обычно при многоступенчатой метафоре: «сквозь щупальцы мирового империализма красной нитью проходит волна…» – пародическая катахреза у В.В. Маяковского (см. 49, с.152).

Симфора (от греч. symphora – соотнесение, совмещение) является высшей формой метафорического переноса, когда непосредственное сравнение опущено и даются лишь самые яркие признаки обозначаемого: Этот дождь зарядил надолго, // Всяв булавках сизая Волга (Л. Озеров). Сравните: Не мигают, слезятся от ветра // Безнадежные карие вишни (А. Вознесенский).

Олицетворение считается особой разновидностью метафоры. Это такое изображение неодушевленных предметов, растений или животных, когда они говорят, думают и чувствуют, как человек:

Обвеян вещею дремотой.

Полураздетый лес грустит...

Из летних листьев разве сотый,

Блестя осенней позолотой,

Еще на ветви шелестит.

(Ф.И. Тютчев)

Тропами потаенными, глухими,

В лесные чащи сумерки идут .

Засыпанные листьями сухими,

Леса молчат – осенней ночи ждут .

(И.А. Бунин)

Ночью сквозь шорох дождя пароход прокричал четыре раза... Пар хрипло рвался из пароходной трубы... Утром из заспанных и бесконечных вод встало воспаленное солнце, и мрачно загорелись под ним стекла капитанской рубки.

(К.Г. Паустовский)

Персонификация – более сложная разновидность олицетворения, состоящая в полном уподоблении неодушевленного предмета человеку, которое может стать лейтмотивом всего текста, если это небольшой рассказ, стихотворение, очерк, газетная статья. Пример из публицистической заметки о развитии спорта:

Крепнут мускулы «Атлета», ставит он новые рекорды. Но по плечу ему не только победы в соревнованиях, но и закаливание юных жителей микрорайона. Для этого клуб и появился на свет .

Аллегория (от греч. allēgoria – иносказание) – распространенная метафора, в которой образный перенос значения не ограничивается одним словом, а распространяется на всю мысль или на ряд мыслей, объединенных общей темой. Это выражение отвлеченного понятия или идеи при помощи конкретного образа, помещенного в определенный сюжет. Здесь на первом плане не внешнее сходство, а концептуальная близость понятий. Цель аллегории – показать какое-либо сложное, абстрактное явление на простом примере и тем самым обнажить его суть, сделать ее доступной для общего понимания. Примерами кратких аллегорий могут служить пословицы: Зимой снега не выпросишь (о скупости); ср. со стилизацией под фольклор Н.А. Некрасова: Их разве слепой не заметит… Пройдет – словно солнце осветит, посмотрит – рублем подарит (о женской красоте).

Более сложный вид аллегорий представляют собой басни и притчи. В них основная мысль, данная в морали, иллюстрируется сюжетом, в котором персонажи (чаще всего животные) выступают как носители определенных качеств человеческого характера: заяц обычно становится аллегорией трусости (иногда – ловкости и смекалки), волк – жадности, лиса – хитрости, змея – зла и коварства (иногда – мудрости) и т.д. Например, в басне И.А. Крылова мораль «У сильного всегда бессильный виноват» подтверждается сюжетом, где Волк, его речь и поступки аллегорически выражают алчность и беззаконие властителей, а Ягненок – беззащитность и бесправие народа.

Аллегорический характер присущ отдельным произведениям других жанров. Например, в стихотворении «Пророк» А.С. Пушкин создает аллегорию силы воздействия поэтического слова.

Метонимия (греч. metonymia – переименование) – это употребление слова, обозначающего какой-нибудь предмет, для образного названия другого предмета, связанного с первым по смежности, т.е. по местоположению, времени, причинно-следственным отношениям. В отличие от метафоры метонимия не предполагает какого-либо сходства между обозначаемыми предметами, явлениями или признаками. Метонимия представляет собой как бы сжатое описание предмета, явления, события, при котором из содержания мысли художественно выделяется тот или иной характерный признак. Обозначаемый предмет наделяется здесь свойством своего «соседа», с которым он тесно связан. Пример:

Люблю зимы твоей жестокой

Недвижный воздух и мороз,

Бег санок вдоль Невы широкой,

Девичьи лица ярче роз,

И блеск, и шум, и говор балов ,

А в час пирушки холостой

Шипенье пенистых бокалов

И пунша пламень голубой.

(А.С. Пушкин)

Здесь мы видим метонимическое употребление слов, которые обозначают блеск, шум и говор высшего света (людей) на балах, пирушку холостых молодых людей , шипенье пенящегося вина в бокалах (подчеркнутые слова пропущены, но подразумеваются).

Носителем человеческих качеств, чувств и действий может стать предмет, орудие:

И пишет боярин всю ночь напролет,

Перо его местию дышит.

(А.К. Толстой)

Языковая образность заметно сгущается, когда в тексте каламбурно сталкиваются прямое и переносное метонимические значения. Например, в разговоре персонажей «Недоросля» Д.И. Фонвизина, обсуждающих «успехи» Митрофана:

Г-ж а П р о с т а к о в а. Что, каково, мой батюшка?

П р о с т а к о в. Каково, мой отец?

П р а в д и н. Нельзя лучше. В грамматике он силен.

М и л о н. Я думаю, не меньше и в истории.

Г-ж а П р о с т а к о в а. То, мой батюшка, он еще сызмала к историям охотник.

С к о т и н и н. Митрофан по мне. Я сам без того глаз не сведу, чтоб выборный не рассказывал мне историй. Мастер, собачий сын, откуда что берется.

Существительное история выступает здесь в двух разных значениях – "наука о развитии человеческого общества" и "рассказ, повествование; происшествие". Комизм ситуации возникает при их столкновении.

Можно выделить следующие типы метонимического переноса значения слова:

· признак – его носители: смелость города берет ; Если бы молодость знала, если бы старость могла;

· следствие вместо причины: дожить до седин ;

· орудие вместо действия: какая искусная кисть! «Их села и нивы за буйный набег / Обрек он мечам и пожарам» (А.С. Пушкин).

· владелец – собственность: Сосед горит!;

· человек – его психическое состояние, значимая часть тела, организма или атрибут одежды: «Страх орет из сердца» (В. Маяковский); Покоя сердце просит ; «И шинель прокричала сырая: Мы вернемся еще – разумейте» (О. Мандельштам);

· материал – изделия из него: «Не то на серебре, – на золоте едал» (А.С. Грибоедов); «Начал об пол крушить благородный хрусталь» (В. Высоцкий);

· место – жители: Брянск приветствовал освободителей ; «О сдавшемся Порт-Артуре / Соседу слезил на плечо» (С. Есенин).

· процесс – результат: выбросить на свалку, четвертое измерение , продается настольная игра .

Метонимия, как и метафора, может быть индивидуально-авторской, речевой (напр., у Ф.И. Тютчева: Где бодрый серп гулял и падал колос ; у Ф.М. Достоевского: Дойдя до поворота вовчерашнюю улицу, он с мучительной тревогой заглянул в нее, на тот дом... и тотчас же отвел глаза ) и общеязыковой, с давно погасшей образностью: съел тарелку, подземный переход, читаю Пушкина и т.п.

О.Н. Емельянова констатирует: «Несомненным является тот факт, что механизм метонимии достаточно сложен, однако изучению его до сих пор уделялось неизмеримо меньше внимания, чем изучению метафоры» (46, с.328).

Синекдоха (от греч. synekdoche – соотнесение) – разновидность метонимии, в основе которой лежит отношение части к целому. Иными словами, образный перенос названия связан здесь с количественными отношениями между обозначаемыми предметами. Синекдоха выражает один из характерных в каком-нибудь отношении признаков предмета. Обозначается лишь часть предмета, а целое – подразумевается; т.е. часть творчески дополняется до целого, целое как бы «додумывается», воспринимается на фоне какой-нибудь характерной детали. Мастерски использовал синекдоху А.С. Пушкин в поэме «Медный всадник»:

И думал он:

Отсель грозить мы будем шведу:

Здесь будет город заложен

Назло надменному соседу.

Природой здесь нам суждено

В Европу прорубить окно,

Ногою твердой стать при море.

Сюда по новым им волнам

Все флаги в гости будут к нам,

И запируем на просторе.

Наиболее яркая синекдоха в этом примере «Все флаги в гости будут к нам»: флаги употребляется здесь как обозначение кораблей, флотилий, плавающих под определенным флагом. В более широком смысле флаг – обозначение целой страны, определенного государства. В остальных случаях синекдоха проявляется в употреблении единственного числа вместо множественного: шведу (шведам), соседу (соседям), ногою (ногами). Сравните: первая перчатка, первая ракетка – описательные обозначения чемпиона по боксу, теннису. Здесь синекдоха тесно взаимодействует с перифразой (см. ниже).

Значительно реже целое употребляется вместо части (т.е. общее, родовое понятие вместо частного, видового). Например: «Вас вызывает на ковер начальство »(речь идет об одном начальнике). В стихотворении В.В. Маяковского «Необычайное приключение...» в фантастической встрече поэта с солнцем, которая переходит в реальный, земной разговор о высоком назначении искусства, солнце названо светилом (это родовое понятие по отношению к видовому):

Слеза из глаз у самого –

жара с ума сводила,

но я ему –

на самовар:

«Ну что ж,

садись, светило!»

Перифраз(а) или парафраз(а), перифразис (от греч. periphrasis, peri – вокруг и phrasis – выражение) – замена какого-либо слова или выражения описательным оборотом, в котором называются наиболее существенные признаки обозначаемого. Например: корабли пустыни (верблюды), чёрное золото (нефть; сравните: белое золото – хлопок, мягкое золото – пушнина и т.д.); дочь Евы (женщина), братья наши меньшие (животные) и т.п.

В приведенных примерах перифраза стала общеязыковой, поскольку образность в них от частого повседневного употребления почти не ощущается, как и в публицистических или официально-деловых штампах люди в белых халатах, стражи правопорядка, Страна восходящего солнца, уйти на заслуженный отдых (уйти на пенсию), освободить от занимаемой должности (уволить) и п.

Наиболее ярко проявляется образность перифразы в окказиональном употреблении в художественной речи и публицистике. Вот несколько характерных для стиля А.С. Пушкина перифраз, выписанных Н.М. Шанским (см. 100, с. 484 – 489).

Питомцы ветреной Судьбы,

Тираны мира! Трепещите!

(Вольность)

Подруга думы праздной,

Чернильница моя…

(К моей чернильнице)

Он рощи полюбил густые,

Уединенье, тишину,

И ночь, и звезды, и луну,

Луну, небесную лампаду …

(Евгений Онегин)

Задумчивость, ее подруга

От самых колыбельных дней ,

Теченье сельского досуга

Мечтами украшала ей.

Ведь это наконец и жителю берлоги ,

Медведю, надоест.

Сюда же можно добавить двустишие с двойной перифразой

Пчела из кельи восковой

Летит за данью полевой .

(Евгений Онегин)

В этих примерах значение перифраз вполне прозрачно. Но у того же автора есть перифрастические обороты, требующие более широкой эрудиции для их понимания. Например, в стих. «Воспоминания в Царском селе» читаем:

И тени бледные погибших чад Беллоны ,

В воздушных съединясь полках,

В могилу мрачную нисходят непрестанно…

Здесь перифраза чада (дети) Беллоны (богини войны) заменяет слово воины. Далее встречаем:

Где ты, любимый сын и счастья и Беллоны ,

Презревший правды глас, и веру, и закон…

Так А.С. Пушкин называет Наполеона. Сравните: в стих. «Лицинию» поэт использует в риторическом обращении перифразу Ромулов народ (= римляне):

О Ромулов народ, скажи, давно ль ты пал?

Вместе с тем в перифразах Пушкина мы нередко находим прекрасные образцы юмористического переосмысления действительности. Так, в стих. «Кривцову» смерть шутливо названа новосельем гроба :

Не пугай нас, милый друг,

Гроба близким новосельем …

В послании «N. N.» (В.В. Энгельгардту) глагол выздоровел не менее удачно и остроумно заменен перифразой ускользнул от Эскулапа (т.е. врача):

Я ускользнул от Эскулапа

Худой, обритый – но живой;

Его мучительная лапа

Не тяготеет надо мной.

Как правило, перифраза сочетается с другими тропами: метафорой (чёрное золото, красный петух – огонь, пожар), метонимией (голубые береты – десантники; белые воротнички – конторские служащие), иронией (напр., в романе Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев» Бендер называет Воробьянинова то «гигантом мысли», то «отцом русской демократии», то «особой, приближенной к императору», то «светским львом, покорителем женщин»), антономазией (см ниже) и пр.

Эвфемизм или эвфимизм (от греч. euphēmismos) – особая разновидность перифразы (впрочем, его можно считать особой разновидностью метафоры, метонимии, синекдохи и др. тропов), состоящая в замене слова или выражения, которое говорящий или пишущий считает грубым, неуместным и непристойным, более нейтральным по семантике и экспрессивной окраске выражением. Например, женщина в интересном положении (вместо беременная ), нечистый на руку (вместо склонный к воровству ); в общественно-политической фразеологии: заинтересованные круги, из достоверных источников, деструктивные силы и п. Н.В. Гоголь, высмеивая жеманность, ханжество и лицемерие, очень удачно использует эвфемизм в речи дам города N:

Никогда не говорили они: «я высморкалась, я вспотела, я плюнула», а говорили: «я облегчила себе нос, я обошлась посредством носового платка». Ни в коем случае нельзя было сказать: «этот стакан или эта тарелка воняет», и даже нельзя сказать ничего такого, что бы подало намек на это, а говорили вместо того: «этот стакан нехорошо ведет себя» или что-нибудь в этом роде.

(Мертвые души)

К эвфемизмам также следует отнести индивидуально-авторские контекстные замены одних слов другими с целью искажения или маскировки подлинной сущности обозначаемого. Напр., в газетной заметке: Апофеозом действа стала демонстрация той части тела, для обозначения которой есть словечко, рифмующееся со словом Европа.

Дисфемизм или какофемизм (от греч. dyphēmia – проклятие, поношение, порицание, kakophēmia – то же) – слово или оборот, противоположный по функции эвфемизму. Это нарочитое использование жаргонных, вульгарных и нецензурных слов или оборотов с целью оскорбления, выражения отрицательной оценки или создания сниженной экспрессии в тех случаях, когда возможно стилистически и эмоционально нейтральное словоупотребление. Характерные примеры из разговорно-бытовой речи: втащить, врезать или дать в морду (вместо ударить ), пялиться, таращиться или зенки растопырить (вместо смотреть ), зажмуриться, сдохнуть или отбросить копыта (вместо умереть ) и т.д.

В публицистике и художественной речи дисфемизм весьма часто используется как эффектное средство отрицательной характеристики:

Теперь вы поняли, отчего я грустнее всех забулды г? Отчего я легковеснее всех идиотов , но и мрачнее всякого дерьма ? Отчего я и дурак, и демон, и пустомеля разом? (В. Ерофеев).

Антономазия (от греч. antonomasia – переименование) – также особый вид синекдохи (и перифразы), состоящий в замене нарицательного имени собственным: Мы все глядим в Наполеоны (А.С. Пушкин). Или, например, высказывание Он настоящий может быть продолжено: Цицерон (т.е. оратор), Сократ или Спиноза (т.е. философ), Крез (т.е. богач), Геракл (т.е. силач) и т.д.

Символ (от греч. symbolon – знак, примета) представляет собой многозначный и глубокий по смыслу образ, который соотносит разные планы изображаемой действительности. Это не наглядное отображение, а объяснение отвлеченного содержания через конкретный предмет, который обозначает идею иносказательно, выражает ее путем намека, создания определенного настроения. Например, сосна М.Ю. Лермонтова, одиноко стоящая «на севере диком» и мечтающая во сне о пальме, – символическое выражение настроения одинокого человека, его дум и сокровенных чувств.

Слово-символ, обозначая конкретный предмет, находится в то же время в состоянии большого интеллектуального и эмоционального сопоставления с его глубоким смыслом в другом, иносказательном плане, который (в отличие от метафоры) не дан непосредственно, а должен разгадываться, как иероглиф, в большей степени переживаться. Когда мы видим теплоход белого цвета, мы называем его белым пароходом, и в этом нет ничего особенного. В одноименной же повести Ч. Айтматова это символ. Это воплощение чистоты детской души, протестующей против несправедливости, мечта о счастье, надежда маленького и уже взрослого по своим мыслям героя:

Когда он впервые увидел однажды с Караульной горы белый пароход на синем Иссык-Куле, сердце его так загудело от красоты такой, что он сразу же решил, что его отец – иссык-кульский матрос – плавает именно на этом белом пароходе. И мальчик поверил в это, потому что ему этого очень хотелось. Он не помнил ни отца, ни матери... Было долго видно, как плывет пароход, и мальчик долго думал о том, как он превратится в рыбу и поплывет по реке к нему, к белому пароходу... А Иссык-Куль – это целое море. Проплывет он по волнам иссык-кульским, с волны на волну, – и тут навстречу белый пароход. «Здравствуй, белый пароход, это я! – скажет он пароходу. – Это я всегда смотрел на тебя в бинокль...» И тогда он скажет отцу своему, матросу:

«Здравствуй, папа, я твой сын. Я приплыл к тебе».

Связанный самыми различными ассоциациями с текстом, с его композицией, героями, идеей произведения, символ становится необыкновенно емким, вмещающим, по существу, смысл всего произведения, ярким и впечатляющим:

Ты уплыл, мой мальчик, в сказку свою. Знал ли ты, что никогда не превратишься в рыбу, что не доплывешь до Иссык-Куля, не увидишь белый пароход и не скажешь ему: «Здравствуй, белый пароход, это я!»

Ты уплыл.

Одно лишь могу сказать теперь – ты отверг то, с чем не мирилась твоя детская душа. И в этом мое утешение. Ты прожил, как молния, однажды сверкнувшая и угасшая. А молнии высекаются небом. А небо вечное. И в этом мое утешение. И в том еще, что детская совесть в человеке, как зародыш в зерне, – без зародыша зерно не прорастает. И что бы ни ждало нас на свете, правда пребудет вовеки, пока рождаются и умирают люди...

Прощаясь с тобой, я повторяю твои слова, мальчик:

«Здравствуй, белый пароход, это я!»

Гипербола (от греч. hyperbole – преувеличение) – это образное словоупотребление, преувеличивающее какой-нибудь предмет, признак, качество или действие с целью усилить художественное впечатление. Гипербола может представлять собой чисто количественное преувеличение, придавая речи экспрессию:

Х л е с т а к о в. Просто не говорите. На столе, например, арбуз – в семьсот рублей арбуз... И в ту же минуту по улицам курьеры, курьеры, курьеры... можете представить себе, тридцать пять тысяч одних курьеров! (Н.В. Гоголь).

В большинстве же случаев гипербола не только усиливает, но и обогащает мысль новым содержанием, сближаясь с метафорой. Это образная гипербола:

Звучал булат, картечь визжала,

Рука бойцов колоть устала,

И ядрам пролетать мешала

Гора кровавых тел.

(М. Ю. Лермонтов)

Тысячи сортов шляпок, платьев, платков – пестрых, легких, к которым иногда в течение целых двух дней сохраняется привязанность их владетельниц, ослепят хоть кого на Невском проспекте. Кажется, как будто целое море мотыльков поднялось вдруг со стеблей и волнуется блестящею тучею над черными жуками мужского пола (Н.В. Гоголь).

Гипербола может стать стилистической основой всего произведения. Например, текст популярной «Песни первоклассника», исполняемой А. Пугачевой, представляет собой цепь логически взаимосвязанных гипербол: Нынче в школе первый класс вроде института; Кандидат наук – и тот над задачей плачет; Лев Толстой в свои года не писал такого; Занимаюсь на труде синхрофазотроном и др.

Как и другие названия тропов, термин гипербола употребляется еще в античных поэтиках и риториках. Аристотель считал гиперболу разновидностью метафоры.

Литота (от греч. litotes – простота, малость, умеренность; термин имеет несколько значений, но как троп совпадает с мейозисом)– художественное преуменьшение величины, значения изображаемого с целью эмоционального воздействия. Примеры:

Здесь вы встретите такие талии, какие даже вам не снились никогда: тоненькие, узенькие талии, никак не толще бутылочной шейки, встретясь с которыми, вы почтительно отойдете к сторонке, чтобы как-нибудь неосторожно не толкнуть невежливым локтем; сердцем вашим овладеет робость и страх, чтобы как-нибудь от неосторожного даже дыхания вашего не переломилось прелестнейшее произведение природы и искусства (Н.В. Гоголь).

Коляска легка, как перышко (Н.В. Гоголь).

И шествуя важно, в спокойствии чинном,

Лошадку ведет под уздцы мужичок

В больших сапогах, в полушубке овчинном,

В больших рукавицах... а сам с ноготок!

(Н.А. Некрасов)

Одни ученые называют литоту (как троп) обратной гиперболой, другие противопоставляют эти приемы по принципу: гипербола – непомерное преувеличение, а литота – непомерное преуменьшение какого-либо качества предмета или процесса, явления. Именно при таком понимании литота совпадает с понятием мейозис (от греч. meiōsis – уменьшение).

К литоте (или мейозису) также обычно относят эвфемистичные слова и выражения, т.е. такие, которые смягчают, делают менее категоричным обозначение какого-нибудь качества или свойства: нелегкий (вместо трудный ), неплохо (вместо хорошо ), неумно (вместо глупо ), сойдет, ничего себе, приличный (о хорошем)и т.п. Например:

Злость еще пуще глупила неумное его лицо (Л.М. Леонов).

С помощью литоты во многих случаях выражается положительная или отрицательная оценка предмета речи: деньжата, мыслишка, связишки, рыльце в пушку и п. Как видно из примеров, в этих целях активно используются суффиксы субъективной оценки.

Примечание . По мнению О.Н. Емельяновой, литота (мейозис) «имеет место лишь в том случае, если преуменьшено объективно значительное или нормальное свойство, качество. Преуменьшение же объективно малого является не ослаблением «интенсивности», а, наоборот, ее усилением и, следовательно, гиперболизацией» (46, с.320).

Эмфаза (от греч. emphasis – изображение, отражение; внешность, вид) – троп (в одной из 3 дефиниций), состоящий в употреблении слова в суженном (в сравнении с обычным) значении. Примеры:

Чтобы сделать это, нужно быть человеком (т.е. героем);

Тут нужен герой, а он лишь человек (т.е. трус).

(См. 49, с.509.)

Ирония (от греч. eirōnia, букв. – притворное незнание, притворное самоуничижение) – двузначный термин, который совпадает в первом стилистическом значении с понятием антифразис (см. главу «Стилистическое использование антонимов») и лишь в этом смысле может считаться названием тропа. Например, в романе Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев» Воробьянинов насмешливо именуется и шустрым мальчиком , и охотником за табуретками , и уездным предводителем команчей. Здесь ирония тесно взаимосвязана с перифразой и становится очевидной из общего контекста. Одна и та же лексическая единица способна употребляться как в своей прямой номинативной функции, так и с иронической контекстуальной окраской. Например, устаревающее слово хоромы может называть боярские палаты в историко-художественном произведении, но может также стать ироническим оценочным наименованием современной маленькой тесной квартиры, «хрущовки».

В литературоведении и эстетике ирония рассматривается более широко – как «вид комического, в котором критическое отношение к объекту осмеяния носит осуждающий характер и выражается в несколько завуалированном виде» (46, с.227). В этом втором значении ирония может быть выражена через разные тропы и риторические фигуры: синекдоху, гиперболу, перифразу, реминисценцию, риторический вопрос и др. Пример:

Мои стихи придут к читателям

Уже стопой макулатуры,

Зачем пещерным обитателям

Следы исчезнувшей культуры?

(И. Губерман // Лит. газета. № 12. 2001)

Язвительная ирония этого текста создается при помощи оценочной перифразы («пещерным обитателям») и риторического вопроса.

Астеизм (от греч. asteios – остроумный, тонкий, меткий) – разновидность иронии (или антифразиса), в которой употребление языковой единицы в противоположном значении отличается от собственно антифразиса тем, что носит положительный характер, т.е. является похвалой, комплиментом в форме шутливого порицания или мнимого упрека. Астеизм определяется по общему контексту и характерной нарочито-грубой интонации речи. Пример:

– Черт так не сыграет, как он, проклятый , играл на контрабасе, бывало, выводил, шельма , такие экивоки, каких Рубинштейн или Бетховен, положим, на скрипке не выведет. Мастер был, разбойник .

(А.П. Чехов)

Сравните: Девочка с притворной строгостью обращается к любимому котенку:

Ах ты негодник, ты почему от меня спрятался?

Астеизм может быть употреблен говорящим и по отношению к самому себе как к третьему лицу:

Ай да Пушкин, ай да сукин сын! (А.С. Пушкин).

Оксюморон или оксиморон – см. главу «Стилистическое использование антонимов» – с.98.

Эпитет (от греч. epitheton – приложение) – это поэтическое определение, выражаемое обычно прилагательным. Такое определение повторяет признак, заключающийся в самом определяемом, обращает на него внимание, подчеркивает его, выражая эмоциональное отношение говорящего к предмету речи. Семантические «атомы», повторяющиеся в определяемом и определяющем словах, становятся ощутимыми, акцентируя наше внимание на тех или иных свойствах, качествах или признаках обозначаемого.

Анализируя историко-художественную значимость этого тропа, известный филолог А.Н. Веселовский в книге «Историческая поэтика» высказывает очень точную и глубокую мысль о том, что «история эпитета есть история поэтического стиля в сокращенном издании <…> За иным эпитетом … лежит далекая историко-психологическая перспектива, накопление метафор, сравнений и отвлечений, целая история вкуса и стиля в его эволюции от идей полезного и желаемого до выделения понятия прекрасного» (16, с.73).

В народном поэтическом творчестве широко употребляются постоянные эпитеты: добрый молодец, красная девица, синее небо, синее море, чистое поле, красное солнцеи п. Это традиционные определения, образность которых в значительной степени ослаблена.

Эпитет, которым может быть самое обычное слово, подчеркивает характерную особенность обозначаемого, как бы выделяя его из других подобных. Пример:

Шляпу он нес в руке, и потому был хорошо виден его большой покатый лоб (К.Г. Паустовский).

Однако наиболее выразительны образные (метафорические, метонимические) эпитеты, что дает основание сближать эпитет с тропами. Например, во фрагменте «Хозяйка остановила дольше свой взгляд на тоненькой Наташе... Глядя на нее, хозяйка вспомнила, может быть, и свое золотое, невозвратное девичье время и свой первый бал» (Л.Н. Толстой) первый из выделенных эпитетов участвует в образовании образно-метафорического смысла "прекрасная пора юности", второй имеет обычное значение, но тонко подчеркивающее неповторимость этой поры. Сравните:

У нее такие бархатные глаза...: нижние и верхние ресницы так длинны, что лучи солнца не отражаются в ее зрачках. Я люблю эти глаза без блеска: они так мягки, они будто бы тебя гладят (М.Ю. Лермонтов).

Метафорический характер эпитета поддерживается здесь подразумеваемым сравнением: глаза без блеска, мягки, будто бы тебя гладят (как бархат). Сравните с образной картиной летнего дождя:

А потом пронесся легкий шум,

Торопливый, радостный и влажный.

(С.Я. Маршак)

Наряду с метафорическим здесь можно обнаружить и образный метонимический эпитет: влажный шум – шум капель дождя. Дождь изображается здесь как радостный шум.

Одно и то же слово может выступать в разных контекстах и как лишенный образности характерный признак, и как метафорическое определение: У кошек зеленые глаза и У беды глаза зеленые ; янтарные бусы и янтарные колосья ржи .

Эпитеты – непременные «спутники» художественного описания природы и человека:

Вот уже три дня, как я в Кисловодске. Каждый день я вижу Веру у колодца и на гулянье... Живительный горный воздух возвратил ей цвет лица и силы. Недаром Нарзан называется богатырским ключом... здесь все таинственно – и густые сени липовых аллей..., и ущелья, полные мглою и молчанием..., и свежесть ароматического воздуха, отягощенного испарениями высоких южных трав и белой акации, – и постоянный, сладостно-усыпительный шум студеных ручьев... (М.Ю. Лермонтов).

Поет зима – аукает,

Мохнатый лес баюкает

Стозвоном сосняка.

Кругом с тоской глубокою

Плывут в страну далекую

Седые облака.

А по двору метелица

Ковром шелковым стелется,

Но больно холодна .

Воробышки игривые ,

Как детки сиротливые ,

Прижались у окна.

Озябли пташки малые,

Голодные, усталые ,

И жмутся поплотней.

А вьюга с ревом бешеным

Стучит по ставням свешенным

И злится все сильней.

И дремлют пташки нежные

Под эти вихри снежные

У мерзлого окна.

И снится им прекрасная ,

В улыбках солнца ясная

Красавица весна.

(С. Есенин)

В наше время уже не вызывает возражений широкое понимание языковых форм выражения эпитета. По справедливому замечанию А.А. Потебни, «к эпитетам следует отнести всякие парные сочетания слов, изображающие вещи, качества, действия их признаком» (65, с.67). Следовательно, эпитет может быть выражен не только прилагательным, но существительным в роли приложения (см. выше: красавица весна ; ср.: Чародейкою зимою // Околдован, лес стоит;проказница Мартышка и п.) или наречием:

Я вас любил безмолвно, безнадежно ,

То робостью, то ревностью томим;

Я вас любил так искренне , так нежно ,

Как дай вам бог любимой быть другим.

(А.С. Пушкин)

Паронимическая аттракция – прием, основанный на возникновении семантических отношений между паронимами и парономазами, часто называемый в справочной литературе парономазией. Но парономазия – это созвучие парономазов, т.е. неродственных слов, причем не только намеренное, каламбурное, но и внестилистическое, в том числе ошибочное (прошу принять девственные меры, пятитонная гармонь, аллегорические больные и п.). Паронимическая аттракция – это нарочитое столкновение подобозвучий, которые, будучи не связанными смысловыми отношениями в языке, вступают в них в контексте, объединенные сочинительной или подчинительной синтаксической связью: не праздничность, а праздность; не исторический подход, а истерический; И теперь мы с тобой обрученные, на совместную жизнь обреченные ; Все полезно, что в рот полезло . В тексте может быть представлен и только один из членов парооппозиции, а второй подсказывается контекстом, ситуацией общения и языковым опытом говорящего: Если у вас нет собаки, ее не отварит сосед (шутл. «корейская народная мудрость»). Как видим, это отношения или синомизации и смежности, или антомизации и контраста. Как утверждает Д.Э. Розенталь, «ощутимость паронимической аттракции и ее смысл зависят от степени звукового (и буквенного) совпадения, от синтаксической и текстовой позиции сопрягающихся слов, от предметной соотнесенности обозначаемых» (69, с.191).

Сравнение занимает промежуточное положение между тропами и фигурами. Оно лежит в основе тропов, является их предпосылкой и так же, как они, обогащает мысль новым содержанием. Например, при сопоставлении сравнения с метафорой становится очевидным, что в метафоре слова выступают в своем переносном значении, а в сравнении они употребляются в прямом значении:

Около леса, как в мягкой постели.

Выспаться можно – покой и простор.

(Н.А. Некрасов)

Это как бы «подготовительная стадия» формирования метафоры, первичный вид тропа, в котором сравниваемые предметы сохраняют свою самостоятельность, не создают нового понятия, слитного образа. В самой метафоре такие слова выступают в переносном значении – как единый образ. Сравнение здесь «свернуто» в образный смысл:

Встает метель, идет метель,

Взрывает снежную постель.

Вместе с тем сравнение имеет черты сходства с фигурами: у него есть определенная синтаксическая структура – одно сравнивается с другим с помощью определенных союзов и других средств.

Итак, сравнение – это образное выражение, в котором один предмет (явление, признак и т.п.) сопоставляется с другим, обладающим каким-нибудь свойством в большей мере. Профессор Б.В. Томашевский выделял в сравнении три элемента: 1) то, что сравнивается, «предмет», 2) то, с чем что-то сравнивается, «образ» и 3) то, на основании чего одно сравнивается с другим, «признак». Так, в образном выражении Лицо белое как снег: «предмет» – лицо , «образ» – снег , а признак, на основании которого сближаются эти понятия, – белизна (белое ). Чаще всего сравнения присоединяются при помощи союзов как, точно, словно, будто, как бы, как будто и др.

Уж близок полдень. Жар пылает.

Как пахарь, битва отдыхает.

(А.С. Пушкин)

Здесь меткое и образное сравнение: передышка в сражении – это короткий отдых в очень тяжелой работе – труде пахаря. Сравните:

Везде, по всей усадьбе, словно в муравейнике, с утра до ночи копошились люди (М.Е. Салтыков-Щедрин).

Сравнение может быть развернутым, разветвленным. Тогда оно превращается в сравнение-образ. «Вечер Анны Павловны был пущен. Веретена с разных сторон равномерно и не умолкая шумели», – читаем мы в романе Л.Н. Толстого «Война и мир». Эта метафора подготовлена развернутым сравнением:

Как хозяин прядильной мастерской, посадив работников по местам, прохаживается по заведению, замечая неподвижность или непривычный, скрипящий, слишком громкий звук веретена, торопливо идет, сдерживает или пускает его в надлежащий ход, – так и Анна Павловна, прохаживаясь по своей гостиной, подходила к замолкнувшему или слишком много говорившему кружку и одним словом или перемещением опять заводила равномерную, приличную разговорную машину.

Сравнение помогает проникнуть в суть весьма сложных вещей, раскрыть ее художественно через неожиданное сопоставление, создать «подвижный», воздействующий на читателя образ. Сравнение может быть выражено в форме обращения. Например, читая в первой строке стихотворения В.Я. Брюсова обращение к мечте, мы сначала удивляемся тому, что автор уподобляет ее волу, но, вчитываясь в контекст, понимаем, что творчество для поэта – это результат не только вдохновения, но и упорного, тяжелого каждодневного труда, подобного тяжелой работе пахаря:

Вперед, мечта, мой верный вол!

Неволей, если не охотой!

Я близ тебя, мой кнут тяжел,

Я сам тружусь, и ты работай!

Забудь об утренней росе,

Не думай о ночном покое!

Иди по знойной полосе.

Мой верный вол, – нас только двое!

Еще одним видом сравнения является отрицательное сравнение. Противопоставление одного предмета другому выступает здесь одновременно и как их образное сопоставление. Такое сравнение – распространенный прием в народной поэзии, откуда он перешел и в художественную литературу:

Не сияет на небе солнце красное,

Не любуются им тучки синие:

То за трапезой сидит во златом венце.

Сидит грозный царь Иван Васильевич.

(М.Ю. Лермонтов)

Сравните со строфой из текста народной песни:

То не ветер ветку клонит,

Не дубравушка шумит:

То мое сердечко стонет,

Как осенний лист, дрожит.

Метаморфоза – особый вид сравнения, который назван так потому, что имеет значение превращения похожего в тождественное. Это бессоюзное сравнение в форме творительного падежа очень распространено в языке. Характерные примеры: дым столбом, радуга коромыслом (дугой), хвост крючком (трубой), нос пятачком, лететь стрелой и т.п. Возможна индивидуально-авторская метаморфоза, например:

Желтолобым олененком солнце

Смотрит из-за каждого ствола

(Л. Татьяничева)

Метаморфоза динамичнее метафоры и категоричнее собственно сравнения; она выражает непосредственно процесс, тогда как метафора – его результат, а традиционное сравнение – уподобление другому процессу или признаку. Сравните: стрелы ресниц , упавшие на щеки (метафора) – ресницы, упавшие, как стрелы , на щеки (сравнение) – ресницы, упавшие стрелами на щеки (метаморфоза). Н.В. Гоголь выбрал последний вариант как наиболее выразительную художественную форму. Метаморфоза была у великого писателя одним из излюбленных стилистических приемов. Сравните с другим примером:

– Пошла ты, баба! – закричали ей тут же бороды заступом, лопатой и клином. – Ишь, куда полезла, корявая!

В переводе с греческого «τρόπος», троп значит «оборот». Что же означают тропы в литературе? Определение, взятое из словаря С.И. Ожегова гласит: троп - это слово или оборот речи в переносном, иносказательном значении. Таким образом, мы имеем дело с переносом значений понятий с одних слов на другие.

Формирование тропов в историческом контексте

Перенос значений становится возможным благодаря многозначности тех или иных понятий, которая, в свою очередь, обусловлена спецификой развития словарного состава языка. Так, например, мы легко можем проследить этимологию слова «деревня» - от «деревянный», то есть указывающий на строительный материал из дерева.

Однако отыскать первоначальный смысл в других словах - например таких, как «спасибо» (исходное значение: «Спаси Бог») или слово «медведь» («Ведающий, знающий, где мед») - уже сложнее.

Также некоторые слова могли сохранить свою орфографию и орфоэпию, но изменить при этом свое значение. Например, понятие «обыватель», понимаемое в современном восприятии как мещанин (то есть ограниченный вещественными, потребительскими интересами). В оригинале же данное понятие не имело отношения к ценностям человека - оно указывало на территорию проживания: «городской обыватель», «сельский обыватель», то есть обозначало жителя определенной местности.

Тропы в литературе. Первичное и вторичное значения слова

Менять свое первоначальное значение слово может не только на протяжении длительного времени, в условиях социально-исторического контекста. Существует также случаи, когда смена значения слова обусловлена конкретной ситуацией. Например, в словосочетании «горит огонь» нет тропа, так как огонь - это явление действительности, а гореть - это присущее ему свойство, черта. Подобные свойства принято называть первичными (основными).

Возьмем для сравнения другой пример:

«Горит восток зарею новой»

(А.С. Пушкин, «Полтава»).

В данном случае речь не идет о прямом явлении горения - понятие употребляется в значении яркости, красочности. То есть краски зари по цвету и насыщенности напоминают огонь (от которого и заимствовано свойство «гореть»). Соответственно, мы наблюдаем замену прямого значения понятия «горит» на непрямое, полученное в результате ассоциативной связи между ними. В литературоведении это называется вторичным (переносным) свойством.

Таким образом, благодаря тропам, явления окружающей действительности могут приобретать новые свойства, выступать с необычной стороны, выглядеть более ярко и выразительно. Основные виды тропов в литературе следующие: эпитет, сравнение, метонимия, метафора, литота, гипербола, аллегория, олицетворение, синекдоха, перифраз(а), и др. В одном и том же произведении могут использоваться разные виды тропов. Также в некоторых случаях имеют место смешанные тропы - своеобразный «сплав» нескольких видов.

Рассмотрим некоторые наиболее распространенные тропы в литературе с примерами.

Эпитет

Эпитет (в переводе с греч. «epitheton» - приложенное) представляет собой поэтическое определение. В отличие от определения логического (направленного на выделение основных свойств предмета, отличающих его от других предметов), эпитет указывает на более условные, субъективные свойства понятия.

Например, словосочетание «холодный ветер» не является эпитетом, так как речь идет об объективно существующем свойстве явления. В данном случае это реальная температура ветра. В то же время словосочетание «дует ветер» мы не должны воспринимать буквально. Та как ветер - это неодушевленное существо, стало быть, оно не может «дуть» в человеческом понимании. Речь идет только о перемещении воздуха.

В свою очередь, словосочетание «холодный взгляд» создает поэтическое определение, так как речь идет не о реальной, измеренной температуре взгляда, а о субъективном восприятии его со стороны. В данном случае мы можем говорить об эпитете.

Таким образом, поэтическое определение всегда добавляет выразительности тексту. Оно делает текст более эмоциональным, но в то же время и более субъективным.

Метафора

Тропы в литературе - это не только яркий и красочный образ, он может быть также совершенно неожиданным и далеко не всегда понятным. Подобным примером может служить такой вид тропа, как метафора (греч. «μεταφορά» - «перенесение»). Метафора имеет место при употреблении выражения в переносном смысле, для придания ему сходства с другим предметом.

Какие бывают тропы в литературе, соответствующее данному определению? Например:

«Растений радужный наряд

Хранил следы небесных слез»

(М.Ю. Лермонтов, «Мцыри»).

Сходство, обозначенное Лермонтовым, понятно любому рядовому читателю и не вызывает удивления. Когда же автор берет за основу более субъективные переживания, свойственные далеко не каждому сознанию, метафора может выглядеть достаточно неожиданно:

«Небо белей бумаги

розовеет на западе,

словно там складывают смятые флаги,

разбирают лозунги по складам»

(И.А. Бродский «Сумерки. Снег..»).

Сравнение

Л. Н. Толстой выделял сравнение как одно из естественнейших средств описания в литературе. Сравнение как художественный троп подразумевает наличие сопоставления двух либо нескольких объектов / явлений с целью прояснения одного из них через свойства другого. Подобные тропы в литературе встречаются очень часто:

«Вокзал, несгораемый ящик.

Разлук моих, встреч и разлук»

(Б. Л. Пастернак, «Вокзал»);

«Берет как бомбу,

берет - как ежа,

как бритву обоюдоострую..»

(В.В. Маяковский «Стихи о советском паспорте»).

Фигуры и тропы в литературе, как правило, имеют составную структуру. Сравнение, в свою очередь, также имеет определенные подвиды:

• образованное при помощи прилагательных / наречий в сравнительной форме;
• при помощи оборотов с союзами «точно», «словно», «как», «будто» и др.;
• при помощи оборотов с прилагательными «подобный», «напоминающий», «похожий» и др.

Кроме того, сравнения могут быть простыми (когда сопоставление осуществляется по какому-то одному признаку) и развернутыми (сопоставление по ряду признаков).

Гипербола

Представляет собой чрезмерное преувеличение значений, свойств объектов. «..Вон там - опаснейшая, глазастая, хвостатая Морская Девушка, скользкая, зловредная и заманчивая» (Т. Н. Толстая, «Ночь»). Это вовсе не описание какого-то морского чудовища - так главный герой, Алексей Петрович, видит свою соседку по коммунальной квартире.

Прием гиперболизации может использоваться с целью насмешки над чем-то, либо с целью усиления эффекта определенного признака - в любом случае, применение гиперболы делает текст эмоционально более насыщенным. Так, Толстая могла бы дать стандартное описание девушки - соседки своего героя (рост, цвет волос, выражение лица и т.д.), что, в свою очередь, сформировало бы у читателя более конкретный образ. Однако повествование в рассказе «Ночь» ведется в первую очередь от самого героя, Алексея Петровича, умственное развитие которого не соответствует возрасту взрослого человека. Он смотрит на все глазами ребенка.

У Алексея Петровича свое особое видение окружающего мира со всеми его образами, звуками, запахами. Это не тот мир, к которому мы привыкли - это некий сплав опасностей и чудес, ярких красок дня и пугающей черноты ночи. Дом для Алексея Петровича - большой корабль, который отправился в опасное путешествие. Верховодит же кораблем мамочка - великая, мудрая - единственный оплот Алексея Петровича в этом мире.

Благодаря приему гиперболизации, используемому Толстой в рассказе «Ночь», читатель получает возможность также посмотреть на мир глазами ребенка, открыть незнакомую для себя сторону действительности.

Литота

Противоположным гиперболе является прием литоты (или обратная гипербола), заключающийся в чрезмерном преуменьшении свойств объектов и явлений. Например, «мальчик-с-пльчик», «кот наплакал» и т.д. Соответственно, такие тропы в литературе, как литота и гипербола, направлены на значительное отклонение качества объекта в ту или иную сторону от нормы.

Олицетворение

«Луч метнулся по стене,

А потом скользнул по мне.

"Ничего, - шепнул он будто, -

Посидим и в тишине!»

(Е.А. Благинина, «Мама спит..»).

Особенно популярным данный прием становится в сказках и баснях. Например, в пьесе «Королевство кривых зеркал» (В. Г. Губарев), девочка разговаривает с зеркалом, как с живым существом. В сказках Г.-Х. Андерсена часто «оживают» различные предметы. Они общаются, ссорятся, жалуются - в общем, начинают жить своей собственной жизнью: игрушки («Свинья-копилка»), горошины («Пятеро из одного стручка»), аспидная доска, тетрадь («Оле-Лукойе»), монетка («Серебряная монетка») и др.

В свою очередь, в баснях неодушевленные предметы приобретают свойства человека вместе с его пороками: «Листы и Корни», «Дуб и Трость» (И.А. Крылов); «Арбуз», «Пятак и Рубль» (С.В. Михалков), и т.д.

Художественные тропы в литературе: проблема дифференциации

Следует также отметить, что специфика художественных приемов настолько многообразна и подчас субъективна, что не всегда представляется возможность четко дифференцировать определенные тропы в литературе. С примерами из того или иного произведения часто возникает путаница ввиду их соответствия одновременно нескольким видам тропов. Так, например, метафора и сравнение далеко не всегда поддаются строгой дифференциации. Аналогичная ситуация наблюдается с метафорой и эпитетом.

Между тем, отечественный литературовед А. Н. Веселовский выделял такой подвид, как эпитет-метафора. В свою очередь многие исследователи, напротив, рассматривали эпитет в качестве разновидности метафоры. Данная проблема обусловлена тем фактом, что некоторые виды тропов в литературе просто не обладают четкими границами дифференциации.

ТРОПЫ И ФИГУРЫ РЕЧИ
Тропы (от греч. trope - поворот, перемена) - это обороты речи, в которых слова или выражения употреблены в переносном значении в целях достижения большей художественной выразительности. Троп - это любое изменение смысла и значения слова, всякое использование слова в его неосновном значении.

Соотношение прямого и переносного значений основывается или на сходстве сопоставляемых явлений, или на их близком соот­ношении, или на их контрасте. Тропы усиливают высказывание благодаря тому, что к логическому содержанию добавляются эмо­ционально-экспрессивные оттенки.

Наиболее распространенная классификация тропов такова. Они делятся на д в е группы. В первую входят тропы слов. Это метафо­ра, метонимия, синекдоха, антономазия, ономатопея, катахреза, ме-талепсис и др. Вторую группу составляют тропы предложений. К ним относятся: аллегория, эпитет, эмфаза, перифраза, ирония, гипербо­ла и др.

Дадим характеристику наиболее часто употребляемым тропам слов.

Метафора есть перенесение свойств одного предмета (явления) на другой по принципу их сходства в каком-либо отношении или контрасту (иногда говорят: метафора - это сокращенное подобие). Возможны четыре варианта такого перенесения свойства:

а) вещи на живое существо («твердый человек», «каменное серд-це», «мысли колеблются»);

б) живого существа на неодушевленный предмет («угрюмое море»,«лицо земли», «лучи смеются», «жаждущие пустыни», «необуздан-ные ветры»);

в) неживого предмета на неживой («в волнах кипящий песок»,«небо звездами расцвечено»);

г) живого существа на действие или процесс («алчный взор»,«летящие мысли»).

Метонимия - замена одного слова другим на основе связи их значений по смежности. Сущность ее в том, что употребляется на­звание одного предмета вместо названия другого предмета на основе внешней или внутренней связи между ними. Между прямым и переносным значениями существует какая-либо вещественная зави­симость. Обычно выделяют несколько типов таких зависимостей:

а) между предметом и материалом, из которого сделан предмет(«Наши спортсмены с международных соревнований привезли золото и серебро», т.е. золотые и серебряные медали);

б) между содержимым и содержащим («Он съел две тарелки»);

в) между действием и орудием этого действия («Он жил своимпером»);

д) между местом и людьми, находящимися на этом месте («Аудитория слушала оратора, затаив дыхание»).

Синекдоха - вид метонимии, употребление названия части вме­сто названия целого , единичного вместо общего или наоборот. Используются следующие ее варианты:

а) вид вместо рода («цветок» вместо «роза»);

б) целое вместо части («египтяне Нилом жажду свою утоляют»вместо «водой из Нила»);

в) часть вместо целого («сто голов» вместо «сто человек»);

г) множественное число вместо единичного («он говорит краснееЦицеронов» вместо «Цицерона»);

д) единственное число вместо множественного («русский воинторжествует» вместо «русские воины»);

е) вещество вместо предмета, сделанного из этого вещества(«пронзен железом» вместо «мечом»).

Антономазия - это замена имени собственного нарицательным или наоборот. Типичные случаи употребления:

а) имя собственное употребляется вместо нарицательного («Геркулес» вместо «сильный», «Цицерон» вместо «красноречивый»);

б) нарицательное вместо собственного («Апостол говорит» вместо «Павел»; «стихотворец» вместо «Вергилий»);

в) предки или основатели взамен потомков («славене» вместо«славяне»);

г) вместо имени собственного наименование места рождения(«арпинянин», т.е. уроженец Арпина, вместо «Цицерон»; «троянин»,т.е. житель Трои, вместо «Эней»);

Рассмотрим некоторые из тропов предложений.

Аллегория - это запечатление чего-то отвлеченного, какой-нибудь идеи в конкретном образе, тип образности, основанный на иноска­зании. Практически все притчи, с которыми Иисус Христос обра­щается к своим ученикам , основаны как раз на этом тропе. К при­меру, притча о блудном сыне (очевидно, что здесь подразумевается раскаявшийся грешник или же вновь обращенный язычник).

Эпитет - образное «определение», выделяющее или одно из существенных свойств («гордый конь»), или метафорически пере* носящее свойство («живая вода»), или выделяющее неизменный признак (обычно в сказках, былинах, песнях: «добрый молодец», «красна девица»).

Перифраза - замена прямого названия многословным описани­ем, в котором содержатся признаки не названного прямо человека, предмета: «гениальный автор романа «Война и мир» вместо «Лев Николаевич Толстой», «первый космонавт планеты Земля» вместо «Ю.А. Гагарин»).

Указанные тропы не исчерпывают всего их списка. При необхо­димости более глубокого их изучения следует обратиться к специ­альной литературе.

При этом важно иметь в виду, что использование тропов пред­полагает не только знание их видов и содержания каждого из них, но и механизма образования тропов, в основе которого находится умение преобразовывать понятия. Все метафоры, например, осно­ваны на умножении понятий. Метонимия и синекдоха предполага­ют умение образовывать родовые понятия , находить их виды. Объе­диняющей все тропы структурой является пропорция.

Для примера рассмотрим метафору «кисть винограда». Запишем ее в виде пропорции:

виноград кисть

род лиан часть руки

Пропорция читается так: отношение винограда к роду лиан рав­но отношению кисти к части руки. Из пропорции следует: вино­град - это род лиан, обладающий свойством кисти руки. В полу­ченном определении видовой признак «обладать свойствами кисти руки» не является собственным для родового понятия «род лиан», т .е. не свойственно ему по основному смыслу. Следовательно, мета­фора представляет собой определение, в котором видовой признак не является собственным для родового.

Если метафора требует знания всех членов пропорции, строится посредством умножения ее членов, то при метонимии и синекдохе задан , как правило, только один член пропорции. Отношение его Частей и составляет суть данных тропов.

Рассмотрим метонимию «съесть тарелку супа». Она образуется Пропорцией:

суп содержимое

Уподобление содержащего вместо содержимого и создает дан­ный троп.

Синекдоха «иметь колеса» образуется пропорцией:

колесо часть

автомобиль целое

Уподобление части вместо целого образует данный троп. Если с помощью тропов изменяются значения слов, то с помо­щью фигур изменяется значение словосочетаний и предложений.

Фигура речи - это синтаксическая конструкция, имеющая эмо­ционально-экспрессивную окраску. Риторической фигурой называется любое отступление от некоторой общепринятой нормы. Различаются фигуры слова и фигуры мысли. Первые меняются от пересказа иными словами, вторые не меняются.

Фигуры слова обычно подразделяются на три группы:

1. 
   фигуры прибавления;
2. 
   фигуры убавления;
3. 
   фигуры расположения или перемещения.

В первую группу входят: анафора, эпифора, симплока , ана-диплосис, градация и полисиндетон.

Анафора - это фигура, возникающая тогда, когда для большей экспрессии и убедительности одно слово (или несколько слов) по­вторяются в начале каждого смыслового периода или мысли. Вот пример анафоры из стихотворения выдающегося русского поэта В. Хлебникова:

Когда умирают кони - дышат, Когда умирают травы - сохнут, Когда умирают солнца - они гаснут, Когда умирают люди - поют песни.

Эпифора - повтор слова или группы слов в конце нескольких стихов или фраз. Эту фигуру, к примеру, использовал О. Мандель­штам в эпиграмме на художника Н.И. Альтмана:

Это есть художник Альтман,

Очень старый человек.

По-немецки значит Альтман -

Очень старый человек.

Симплока - фигура, представляющая собой соединение анафо­ры и эпифоры. В качестве примера приведем следующие строки П. Васильева:

Что же ты, песня моя , Молчишь?

Что же ты, сказка моя, Молчишь?

Анадйплосис - повтор последнего слова (или последних слов) стиха или ритмико-интонационной единицы (колона) в начале сле­дующего:

О, весна без конца и без краю - Без конца и без краю мечта!

(А. Блок)

Полисиндетон - повторение союза, которое воспринимается как избыточное, но создающее определенный эффект возвышенно­сти стиля:

И сердце бьется в упоенье, И для него воскресли вновь И божество, и вдохновенье, И жизнь, и слезы, и любовь.

(А. С. Пушкин)

Во вторую группу (фигуры убавления) входят эллипсис, силлепс, асиндетон.

Эллипсисом называется пропуск слов или предложений , которые легко подразумеваются. Применение этой фигуры создает эффект экспрессии. Например: «Он закурил у бензоколонки - покойнику было 22 года» (американский анекдот).

Силлепс - объединение элементов текста, по сути своей необъ-единяемых: «Пил чай с коньяком и поручиком» (А. П. Чехов).

Асиндетон - такое построение предложений, при котором для усиления экспрессии опускаются союзы. Примером служат следую­щие строки А.С. Пушкина:

Швед, русский колет, рубит, режет, Бой барабанный, крики, скрежет.

Третью группу (фигуры расположения или перемещения) со­ставляют различные виды инверсии и параллелизма, а также хиазм.

Инверсия - нарушение «естественного» порядка слов. Основные ее виды - анастрофа и гипербатон. Анастрофа - это перестановка смежных слов для выделения их, усиления выразительности речи. Например: «Колокольчики мои, цветики степные...» Гипёрбатон - разъединение смежных слов для выделения их, усиления вырази­тельности речи. Вот как этой фигурой воспользовался АС. Пушкин: «И смертью чуждой сей земли не успокоенные гости» (т.е. гости сей чуждой земли , не успокоенные даже смертью»).

Параллелизм - тождественное или сходное расположение эле­ментов речи в смежных частях текста для создания единого поэти­ческого или художественного образа. Он структурно подразделяется на изоколон, антитезу, гомеотелевтон.

Изоколон - это фигура параллельного расположения частей речи в смежных предложениях. Например, у В. Каменского имеется такой изоколон:

Я Странный странник странных стран.

Антитеза - фигура, в основе которой лежит резкое противо­поставление образов и понятий. Например: «К добру и злу постыд­но равнодушны» (М.Ю. Лермонтов).

Гомеотелевтдн - это подобие окончаний, своего рода зародыш рифмы. Обычно широко используется в ритмической прозе. В каче­стве примера приведем следующие строки знаменитого персидского поэта Саади:

Страшись! Когда рыдает сирота, Колеблется над миром высота. Склонись к нему, о мудрый , милосердный. Утешь его, ходи за ним усердно.

Хиазм - фигура, заключающаяся в том, что в двух соседних предложениях, построенных на параллелизме, второе предложение строится в обратной последовательности членов. Иначе говоря, хиазм - это перекрестное расположение параллельных членов в двух смежных предложениях одинаковой формы. В отрывке из записных книжек К.С. Станиславского содержится сразу два хиазма:

Есть люди, которые умеют брать только дурное от искусства. Они вредны искусству, и искусство вредно им. Но есть люди, которые умеют брать или по крайней мере стремятся брать только высокое от искусства Эти люди нужны искусству , и искусство нужно им.

Фигуры мысли не имеют такой четкой классификации, как фи­гуры слова. Поэтому ограничимся характеристикой наиболее распро­страненных из них.

Определение. Очень важно подчеркнуть принципиальное отличие этой фигуры от определения в логике с его строгими правилами. Здесь речь идет о воздействии на слушателей, и поэтому определение (как фигура риторики) имеет качественно новый смысл. Вот опреде­ление науки, которое М.В. Ломоносов приводит в качестве образца, характеризующего эту фигуру:

Наука есть ясное познание истины, просвещение разума, непорочное увеселение в жизни, похвала юности, старости подпора , строительница градов, полков крепость, утеха в несчастии, в счастии украшение, везде верный и безотлучный спутник.

В явном соответствии с требованиями риторики (но не логики) дает свое определение театра К.С. Станиславский:

Театр - это большая семья, с которой живешь душа в душу или ссоришься на жизнь и на смерть. Театр - это любимая женщина, то капризная, злая, уродливая и эгоистичная, то обаятельная, ласко­вая, щедрая и красивая. Театр - это любимый ребенок , бессозна­тельно жестокий и наивно прелестный. Он капризно требует всего, и нет сил отказать ему ни в чем Театр - это вторая родина, которая кормит и высасывает силы. Театр - это источник душевных мук и неведомых радостей. Театр - это воздух и вино, которыми надо по­чаще дышать и опьяняться.

Изречение - это краткое изложение общих идей, обычно с на­зидательной целью. Например: «Счастие сильных боится, ленивых угнетает», «Что трудно терпеть, то сладко вспоминать», «Быстрота - мать успеха», «Ясность - вот лучшее украшение истинно глубокой мысли», «Философия - микроскоп мысли».

Вопрошание, или риторический вопрос. В этом случае вопрос за­дается не для выяснения чего-то неизвестного, а для более силь­ного, яркого изображения вещей или событий , безусловно, из­вестных. К примеру, риторические вопросы можно найти в стихах А. Ахматовой:

И если я умру, то кто же Мои стихи напишет вам, Кто стать звенящими поможет Еще не сказанным словам? Опущение, или паралепсис, - это фигура, когда, по словам античного ритора Деметрия, оратор, «высказав все, что хотел, все же говорит, что он это упускает , словно у него есть и другое, более сильное, что он мог бы сказать 1 . Классический пример - третья филиппика Демосфена (речь, разоблачающая агрессивность и коварство македонского царя Филиппа II):

Я не буду говорить ни об Олинфе, ни о Метоне, ни об Аполлонии, ни о тех тридцати двух городах, что лежат на пути во Фракию.

Просопопёйя. Посредством нее слушателей заставляют предста­вить, что со словами , которые произносит оратор, к ним обращается родина, предки, мать и т.д. Деметрий приводит такой пример:

Представь себе, что эти слова и упреки эти обращают к вам ваши предки, или Эллада, или родина, только приняв вид женщины.

Умолчание - это преднамеренный обрыв мысли, за которой на­чинается новый смысловой период, подчеркивающий значимость того , что пропущено. Блестяще воспользовался этой фигурой Цицерон, обращаясь к Гереннию:

Ты ли ныне сие говорить дерзаешь, который недавно чужому дому?., сказать не смею, для того, чтобы, сказав что тебе пристойно, не мол­вить, что мне неприлично.

Назовем еще некоторые фигуры мысли, суть которых должна быть понятна без подробного объяснения. Это - ответствовате (себе самому задается вопрос, на который и дается ответ), обращение, указание , сообщение, вольность, сомнение, желание, мольба, восхищение, восклицание и т.д.

Речь. Анализ средств выразительности.

Необходимо отличать тропы (изобразительно-выразительные средства литературы), основанные на переносном значении слов и фигуры речи, основанные на синтаксическом строении предложения.

Лексические средства.

Обычно в рецензии задания В8 пример лексического средства дается в скобках либо одним словом, либо словосочетанием, в котором одно из слов выделено курсивом.

синонимы (контекстные, языковые) – близкие по смыслу слова	скоро – вскорости – на днях – не сегодня-завтра, в недалеком будущем
антонимы (контекстные, языковые) – противоположные по смыслу слова	они никогда не говорили друг другу ты, а всегда вы.
фразеологизмы – устойчивые сочетания слов, близкие по лексическому значению одному слову	на краю света (= «далеко»), зуб на зуб не попадает (= «замерз»)
архаизмы – устаревшие слова	дружина, губерния, очи
диалектизм – лексика, распространенная на определенной территории	курень, гутарить
книжная, разговорная лексика	дерзновенный, сподвижник; коррозия, менеджмент; просадить деньги, глубинка

Тропы.

В рецензии примеры тропов указываются в скобках, как словосочетание.

Виды тропов и примеры к ним в таблице:

метафора – перенос значения слова по сходству	мертвая тишина
олицетворение – уподобление какого-либо предмета или явления живому существу	отговорила роща золотая
сравнение – сопоставление одного предмета или явления с другим (выражаются через союзы как, словно, будто , сравнительную степень прилагательного)	яркий, как солнце
метонимия – замена прямого названия другим по смежности (т.е. на основе реальных связей)	Шипенье пенистых бокалов (вместо: пенящееся вино в бокалах)
синекдоха – употребление названия части вместо целого и наоборот	белеет парус одинокий (вместо: лодка, корабль)
перифраз – замена слова или группы слов, чтобы избежать повторения	автор «Горе от ума» (вместо А.С. Грибоедов)
эпитет – использование определений, придающих выражению образность и эмоциональность	Куда ты скачешь, гордый конь?
аллегория – выражение отвлеченных понятий в конкретных художественных образах	весы – правосудие, крест – вера, сердце – любовь
гипербола – преувеличение размеров, силы, красоты описываемого	в сто сорок солнц закат пылал
литота – преуменьшение размеров, силы, красоты описываемого	ваш шпиц, прелестный шпиц, не более наперстка
ирония – употребление слова или выражения в смысле, обратном буквальному, с целью насмешки	Откуда, умная, бредешь ты, голова?

Фигуры речи, строение предложений.

В задании В8 на фигуру речи указывает номер предложения, данный в скобках.

эпифора – повторение слов в конце предложений или строк, идущих друг за другом	Мне хотелось бы знать. Отчего я титулярный советник ? Почему именно титулярный советник ?
градация – построение однородных членов предложения по нарастанию смысла или наоборот	пришел, увидел, победил
анафора – повторение слов в начале предложений или строк, идущих друг за другом	Железная правда – живой на зависть, Железный пестик, и железная завязь.
каламбур – игра слов	Шел дождь и два студента.
риторическое восклицание (вопрос , обращение ) – восклицательное, вопросительное предложения или предложение с обращением, не требующие отклика у адресата	Что стоишь, качаясь, тонкая рябина? Да здравствует солнце, да скроется тьма!
синтаксический параллелизм – одинаковое построение предложений	молодым везде у нас дорога, старикам везде у нас почет
многосоюзие – повтор избыточного союза	И пращ, и стрела, и лукавый кинжал Щадят победителя годы…
бессоюзие – построение сложных предложений или ряда однородных членов без союзов	Мелькают мимо будки, бабы, Мальчишки, лавки, фонари…
эллипсис - пропуск подразумеваемого слова	я за свечкой – свечка в печку
инверсия – непрямой порядок слов	Изумительный наш народ.
антитеза – противопоставление (часто выражается через союзы А, НО, ОДНАКО или антонимы	Где стол был яств, там гроб стоит
оксюморон – соединение двух противоречащих понятий	живой труп, пожар льда
цитирование – передача в тексте чужих мыслей, высказываний с указанием автора данных слов.	Как сказано в поэме Н. Некрасова: «Ниже тоненькой былиночки надо голову клонить…»
вопросно -ответная форма изложения – текст представлен в виде риторических вопросов и ответов на них	И опять метафора: «Живите под минутными домами…». Что это означат? Ничто не вечно, все подвержено тлену и разрушению
ряды однородных членов предложения – перечисление однородных понятий	Его ждала долгая, тяжелая болезнь, уход из спорта.
парцелляция – предложение, которое расчленено на интонационно-смысловые речевые единицы.	Я видел солнце. Над головой.

Помни!

При выполнении задания В8 следует помнить, что вы заполняете места пропусков в рецензии, т.е. восстанавливаете текст, а с ним и смысловую, и грамматическую связь. Поэтому часто дополнительной подсказкой может служить анализ самой рецензии: различные прилагательные в том или ином роде, согласующиеся с пропусками сказуемые и т.д.

Облегчит выполнение задания и разделение списка терминов на две группы: первая включает термины на основе изменений значения слова, вторая – строение предложения.

Разбор задания.

(1) Земля – космическое тело, а мы – космонавты, совершающие очень длительный полет вокруг Солнца, вместе с Солнцем по бесконечной Вселенной. (2) Система жизнеобеспечения на нашем прекрасном корабле устроена столь остроумно, что она постоянно самообновляется и таким образом обеспечивает возможность путешествовать миллиардам пассажиров в течение миллионов лет.

(3) Трудно представить себе космонавтов, летящих на корабле через космическое пространство, сознательно разрушающих сложную и тонкую систему жизнеобеспечения, рассчитанную на длительный полет. (4) Но вот постепенно, последовательно, с изумляющей безответственностью мы эту систему жизнеобеспечения выводим из строя, отравляя реки, сводя леса, портя Мировой океан. (5) Если на маленьком космическом корабле космонавты начнут суетливо перерезать проводочки, развинчивать винтики, просверливать дырочки в обшивке, то это придется квалифицировать как самоубийство. (6)Но принципиальной разницы у маленького корабля с большим нет. (7) Вопрос только размеров и времени.

(8) Человечество, по-моему, – это своеобразная болезнь планеты. (9)Завелись, размножаются, кишат микроскопические, в планетарном, а тем более во вселенском, масштабе существа. (10) Скапливаются они в одном месте, и тут же появляются на теле земли глубокие язвы и разные наросты. (11) Стоит только привнести капельку зловредной (с точки зрения земли и природы) культуры в зеленую шубу Леса (бригада лесорубов, один барак, два трактора) – и вот уж распространяется от этого места характерное, симптоматическое болезненное пятно. (12) Снуют, размножаются, делают свое дело, выедая недра, истощая плодородие почвы, отравляя ядовитыми отправлениями своими реки и океаны, саму атмосферу Земли.

(13) К сожалению, столь ранимыми, как и биосфера, столь же беззащитными перед напором так называемого технического прогресса оказываются такие понятия, как тишина, возможность уединения и интимного общения человека с природой, с красотой нашей земли. (14) С одной стороны, человек, задерганный бесчеловечным ритмом современной жизни, скученностью, огромным потоком искусственной информации, отучается от духовного общения с внешним миром, с другой стороны, сам этот внешний мир приведен в такое состояние, что уже подчас не приглашает человека к духовному с ним общению.

(15) Неизвестно, чем кончится для планеты эта оригинальная болезнь, называемая человечеством. (16) Успеет ли Земля выработать какое-нибудь противоядие?

(По В. Солоухину)

«В первых двух предложениях использован такой троп, как ________. Этот образ «космического тела» и «космонавтов» является ключевым к пониманию авторской позиции. Рассуждая о том, как ведет себя человечество по отношению к своему дому, В. Солоухин приходит к выводу, что «человечество – это болезнь планеты». ______ («снуют, размножаются, делают свое дело, выедая недра, истощая плодородие почвы, отравляя ядовитыми отправлениями своими реки и океаны, саму атмосферу Земли») передают негативные деяния человека. Употребление в тексте _________ (предложения 8, 13, 14) подчеркивает, что все сказанное автору далеко не безразлично. Употребленный в 15-м предложении ________ «оригинальная» придает рассуждению печальный финал, который заканчивается вопросом».

Список терминов:

1. эпитет
2. литота
3. вводные слова и вставные конструкции
4. ирония
5. развернутая метафора
6. парцелляция
7. вопросно-ответная форма изложения
8. диалектизм
9. однородные члены предложения

Делим список терминов на две группы: первая – эпитет, литота, ирония, развернутая метафора, диалектизм; вторая – вводные слова и вставные конструкции, парцелляция, вопросно-ответная форма изложения, однородные члены предложения.

Выполнение задание лучше начинать с пропусков, которые не вызывают трудности. Например, пропуск № 2. Так как в качестве примера представлено целое предложение, скорее всего подразумевается какое-либо синтаксическое средство. В предложении «снуют, размножаются, делают свое дело, выедая недра, истощая плодородие почвы, отравляя ядовитыми отправлениями своими реки и океаны, саму атмосферу Земли» используются ряды однородных членов предложения: глаголы снуют, размножаются, делают дело, деепричастия выедая, истощая, отравляя и существительные реки, океаны, атмосферу. В то же время глагол «передают» в рецензии указывает на то, что на месте пропуска должно стоять слово во множественном числе. В списке во множественном числе стоят вводные слова и вставные конструкции и однородные членные предложения. Внимательное прочтение предложения показывает, что вводные слова, т.е. те конструкции, которые тематически с текстом не связаны и могут быть изъяты из текста без потери смысла, отсутствуют. Таким образом, на месте пропуска № 2 необходимо вставить вариант 9) однородные члены предложения.

В пропуске № 3 указаны номера предложений, значит термин снова относится к строению предложений. Парцелляцию сразу можно «отбросить», так как авторы должны указать два или три подряд идущих предложения. Вопросно-ответная форма тоже является неправильным вариантом, так как предложения 8, 13, 14 не содержат вопроса. Остаются вводные слова и вставные конструкции. Находим их в предложениях: по-моему, к сожалению, с одной стороны, с другой стороны.

На месте последнего пропуска необходимо подставить термин мужского рода, так как с ним в рецензии должно согласовываться прилагательное «употребленный», и он должен быть из первой группы, так как в качестве примера дано только одно слово «оригинальная» . Термины мужского рода – эпитет и диалектизм. Последний явно не подходит, так как это слово вполне понятно. Обращаясь к тексту, находим, с чем сочетается слово: «оригинальная болезнь» . Здесь явно прилагательное употреблено в переносном смысле, поэтому перед нами – эпитет.

Остается заполнить только первый пропуск, который является самым сложным. В рецензии сказано, что это – троп, и он используется в двух предложениях, где переосмысляется образ земли и нас, людей, как образ космического тела и космонавтов. Это явно не ирония, так как в тексте нет ни капли насмешки, и не литота, а скорее даже наоборот, автор намеренно преувеличивает масштабы катастрофы. Таким образом, остается единственно возможный вариант – метафора, перенос свойств с одного предмета или явления на другой на основе наших ассоциаций. Развернутая – потому, что из текста нельзя вычленить отдельное словосочетание.

Ответ: 5, 9, 3, 1.

Потренируйся.

(1)В детстве я ненавидела утренники, потому что к нам в садик приходил отец. (2)Он садился на стул возле ёлки, долго пиликал на своём баяне, пытаясь подобрать нужную мелодию, а наша воспитательница строго говорила ему: «Валерий Петрович, повыше!» (З)Все ребята смотрели на моего отца и давились от смеха. (4)Он был маленький, толстенький, рано начал лысеть, и, хотя никогда не пил, нос у него почему-то всегда был свекольно-красного цвета, как у клоуна. (5)Дети, когда хотели сказать про кого-то, что он смешной и некрасивый, говорили так: «Он похож на Ксюшкиного папу!»

(6)И я сначала в садике, а потом в школе несла тяжкий крест отцовской несуразности. (7)Все бы ничего (мало ли у кого какие отцы!), но мне было непонятно, зачем он, обычный слесарь, ходил к нам на утренники со своей дурацкой гармошкой. (8)Играл бы себе дома и не позорил ни себя, ни свою дочь! (9)Часто сбиваясь, он тоненько, по-женски, ойкал, и на его круглом лице появлялась виноватая улыбка. (10)Я готова была провалиться сквозь землю от стыда и вела себя подчёркнуто холодно, показывая своим видом, что этот нелепый человек с красным носом не имеет ко мне никакого отношения.

(11)Я училась в третьем классе, когда сильно простыла. (12)У меня начался отит. (13)От боли я кричала и стучала ладонями по голове. (14)Мама вызвала скорую помощь, и ночью мы поехали в районную больницу. (15)По дороге попали в страшную метель, машина застряла, и водитель визгливо, как женщина, стал кричать, что теперь все мы замёрзнем. (16)Он кричал пронзительно, чуть ли не плакал, и я думала, что у него тоже болят уши. (17)Отец спросил, сколько осталось до райцентра. (18)Но водитель, закрыв лицо руками, твердил: «Какой я дурак!» (19)Отец подумал и тихо сказал маме: «Нам потребуется всё мужество!» (20)Я на всю жизнь запомнила эти слова, хотя дикая боль кружила меня, как метель снежинку. (21)Он открыл дверцу машины и вышел в ревущую ночь. (22)Дверца захлопнулась за ним, и мне показалось, будто огромное чудовище, лязгнув челюстью, проглотило моего отца. (23)Машину качало порывами ветра, по заиндевевшим стеклам с шуршанием осыпался снег. (24)Я плакала, мама целовала меня холодными губами, молоденькая медсестра обречённо смотрела в непроглядную тьму, а водитель в изнеможении качал головой.

(25)Не знаю, сколько прошло времени, но внезапно ночь озарилась ярким светом фар, и длинная тень какого-то великана легла на моё лицо. (26)Я зажмурилась и сквозь ресницы увидела своего отца. (27)Он взял меня на руки и прижал к себе. (28)Шёпотом он рассказал маме, что дошёл до райцентра, поднял всех на ноги и вернулся с вездеходом.

(29)Я дремала на его руках и сквозь сон слышала, как он кашляет. (30) Тогда никто не придал этому значения. (31)А он долго потом болел двусторонним воспалением лёгких.

(32)…Мои дети недоумевают, почему, наряжая ёлку, я всегда плачу. (ЗЗ)Из тьмы минувшего ко мне приходит отец, он садится под ёлку и кладёт голову на баян, как будто украдкой хочет увидеть среди наряженной толпы детей свою дочку и весело улыбнуться ей. (34)Я гляжу на его сияющее счастьем лицо и тоже хочу ему улыбнуться, но вместо этого начинаю плакать.

(По Н. Аксёновой)

Прочитайте фрагмент рецензии, составленной на основе текста, который вы анализировали, выполняя задания А29 – А31, В1 – В7.

В этом фрагменте рассматриваются языковые особенности текста. Некоторые термины, использованные в рецензии, пропущены. Вставьте на места пропусков цифры, соответствующие номеру термина из списка. Если вы не знаете, какая цифра из списка должна стоять на месте пропуска, пишите цифру 0.

Последовательность цифр в том порядке, в котором они записаны вами в тексте рецензии на месте пропусков, запишите в бланк ответов № 1 справа от номера задания В8, начиная с первой клеточки.

«Использование рассказчицей для описания вьюги такого лексического средства выразительности, как_____(«страшную метель», «непроглядную тьму»), придаёт изображённой картине выразительную силу, а такие тропы, как _____ («боль кружила меня» в предложении 20) и _____ («водитель визгливо, как женщина, стал кричать» в предложении 15), передают драматизм описанной в тексте ситуации. Такой приём, как_____ (в предложении 34), усиливает эмоциональное воздействие на читателя».

ТРОП

Троп - это слово или выражение, употребляемое в переносном значении для создания художественного образа и достижения большей выразительности. К тропам относятся такие приемы, как эпитет, сравнение, олицетворение, метафора, метонимия, иногда к ним относят гиперболы и литоты . Ни одно художественное произведение не обходится без тропов. Художественное слово - многозначное; писатель создает образы, играя значениями и сочетаниями слов, используя окружение слова в тексте и его звучание, - все это составляет художественные возможности слова, которое является единственным инструментом писателя или поэта.
Обратите внимание! При создании тропа слово всегда используется в переносном значении.

Рассмотрим разные виды тропов:

ЭПИТЕТ (греч. Epitheton, приложенное) - это один из тропов, являющийся художественным, образным определением. В качестве эпитета могут выступать:
прилагательные: кроткий лик (С.Есенин); эти бедные селенья, эта скудная природа…(Ф.Тютчев); прозрачная дева (А.Блок);
причастия: край заброшенный (С.Есенин); исступленный дракон (А.Блок); взлет осиянный (М.Цветаева);
существительные, иногда вместе с окружающим их контекстом: Вот он, вождь без дружин (М.Цветаева); Молодость моя! Моя голубка смуглая! (М.Цветаева).

Всякий эпитет отражает неповторимость восприятия мира автором, потому обязательно выражает какую-либо оценку и имеет субъективное значение: деревянная полка - не эпитет, так здесь нет художественного определения, деревянное лицо - эпитет, выражающий впечатление говорящего о выражении лица собеседника, то есть создающий образ.
Различают устойчивые (постоянные) фольклорные эпитеты: удаленький дородный добрый молодец, ясно солнышко, а также тавтологические, то есть эпитеты-повторы, однокоренные с определяемым словом: Эх ты, горе горькое, скука скучная, смертная! (А.Блок).

В художественном произведении эпитет может выполнять различные функции:

• образно охарактеризовать предмет: сияющие глаза, глаза-бриллианты ;
• создать атмосферу, настроение: хмурое утро;
• передать отношение автора (рассказчика, лирического героя) к характеризуемому предмету: "Куда поскачет наш проказник ?" (А.Пушкин);
• совмещать все предыдущие функции в равных долях (в большинстве случаев употребления эпитета).

Обратите внимание! Все цветообозначения в художественном тексте являются эпитетами.

СРАВНЕНИЕ - это художественный прием (троп), при котором образ создается посредством сравнения одного объекта с другим. Сравнение отличается от других художественных сопоставлений, например, уподоблений, тем, что всегда имеет строгий формальный признак: сравнительную конструкцию или оборот со сравнительными союзами как, будто, словно, точно, как будто и подобными. Выражения типа он был похож на… нельзя считать сравнением в качестве тропа.

Примеры сравнений:

Сравнение также играет в тексте определенные роли: иногда авторы используют так называемое развернутое сравнение, раскрывая различные признаки явления или передавая свое отношение к нескольким явлениям. Нередко произведение целиком строится на сравнении, как, например, стихотворение В.Брюсова "Сонет к форме":

ОЛИЦЕТВОРЕНИЕ - художественный прием (троп), при котором неодушевленному предмету, явлению или понятию придаются человеческие свойства (не перепутайте, именно человеческие!). Олицетворение может использоваться узко, в одной строке, в небольшом фрагменте, но может быть приемом, на котором построено все произведение ("Край ты мой заброшенный" С.Есенина, "Мама и убитый немцами вечер", "Скрипка и немножко нервно" В.Маяковского и др.). Олицетворение считается одним из видов метафоры (см. далее).

Задача олицетворения - соотнести изображаемый предмет с человеком, сделать его ближе читателю, образно постичь внутреннюю сущность предмета, скрытую от повседневности. Олицетворение является одним из древнейших образных средств искусства.

ГИПЕРБОЛА (греч. Hyperbole, преувеличение) - это прием, при котором образ создается посредством художественного преувеличения. Гиперболу не всегда включают в свод тропов, но по характеру использования слова в переносном значении для создания образа гипербола очень близка тропам. Приемом, противоположным гиперболе по содержанию, является ЛИТОТА (греч. Litotes, простота) - художественное преуменьшение.

Гипербола позволяет автору показать читателю в утрированном виде самые характерные черты изображаемого предмета. Нередко гипербола и литота используются автором в ироническом ключе, раскрывая не просто характерные, но негативные, с авторской точки зрения, стороны предмета.

МЕТАФОРА (греч. Metaphora, перенос) - вид так называемого сложного тропа, речевой оборот, при котором свойства одного явления (предмета, понятия) переносятся на другое. Метафора содержит скрытое сравнение, образное уподобление явлений с помощью использования переносного значения слов, то, с чем сравнивается предмет, лишь подразумевается автором. Недаром Аристотель говорил, что "слагать хорошие метафоры - значит подмечать сходство".

Примеры метафоры:

МЕТОНИМИЯ (греч. Metonomadzo, переименовывать) - вид тропа: образное обозначение предмета по одному из его признаков.

Примеры метонимии:

При изучении темы "Средства художественной выразительности" и выполнении заданий обратите особенное внимание на определения приведенных понятий. Вы должны не только понимать их значение, но и знать терминологию наизусть. Это оградит Вас от практических ошибок: твердо зная о том, что прием сравнения имеет строгие формальные признаки (см. теорию по теме 1), Вы не перепутаете этот прием с рядом других художественных приемах, также строящихся на сопоставлении нескольких объектов, но не являющихся сравнением.

Обратите внимание, что вы должны начинать свой ответ или с предложенных слов (переписывая их), или со своего варианта начала полного ответа. Это касается всех подобных заданий.

Рекомендованная литература:

• Литературоведение: Справочные материалы. - М., 1988.
• Поляков М. Риторика и литература. Теоретические аспекты. - В кн.: Вопросы поэтики и художественной семантики. - М.: Сов. писатель, 1978.
• Словарь литературоведческих терминов. - М., 1974.